Вина как условие гражданско-правовой ответственности в российском гражданском праве

УДК 347.51

Г.Н. Шевченко,

доктор юридических наук, профессор кафедры административного и таможенного права Владивостокского филиала Российской таможенной академии Россия, Владивосток sgn1959@mail.ru

Рассматривается вина как одно из условий гражданско-правовой ответственности. Анализируется российское законодательство об ответственности, понятие, формы и значение вины в российском гражданском праве. Подробно исследуются случаи наступления ответственности независимо от вины, а также основания освобождения от ответственности. Особое внимание уделяется анализу судебной практики в этой области. 

Ключевые слова: гражданско-правовая ответственность, вина, предпринимательская деятельность, источник повышенной опасности, смешанная ответственность, право, законодательство, правонарушение.

Традиционно считается, что основание возникновения гражданско-правовой ответственности — гражданское правонарушение, которое характеризуется определенными условиями, совокупность которых и является его составом. Такими условиями называют противоправное поведение правонарушителя; наличие убытков или вреда на стороне кредитора (потерпевшего); наличие причинной связи между ними; наличие вины правонарушителя. Перечисленные условия носят общий, универсальный характер. Однако для специальных составов правонарушений наличие их всех в совокупности может и не требоваться. Так, для взыскания неустойки не обязательно наличие убытков и причинной связи. При возмещении вреда, причиненного источником повышенной опасности, не требуется наличия вины причинителя вреда — владельца источника повышенной опасности.

На протяжении десятилетий в юридической литературе обсуждается вопрос о том, является ли вина необходимым условием гражданско-правовой ответственности, и возможно ли привлечение к ответственности независимо от вины или даже при доказанной невиновности? Проблема носит не только длительный, но и интернациональный характер. Сложившиеся в цивилистике многочисленные теории по этому вопросу можно классифицировать по различным основаниям. Наибольшее распространение получила теория, признающая в качестве общего правила для наступления ответственности наличие вины, однако из этого правила имеются достаточно многочисленные исключения, допускающие наступление ответственности независимо от вины и даже без вины. Именно так решается вопрос об условиях ответственности в получивших широкую известность теориях «вины с исключением» и «двух начал», объединенных допущением наступления ответственности  как при наличии вины, так и за случайное, безвиновное причинение вреда. Другая группа теорий исходит из постулата, что без вины нет ответственности. В такой ситуации должны применяться меры защиты, преследующие правовосстановительные цели, но не сопровождающиеся осуждением поведения причинителя вреда. Несмотря на широкое использование в юридической литературе категорий мер защиты, легального закрепления они не получили [15, с. 50—56]. Представляется необходимым с учетом последних изменений законодательства рассмотреть понятие вины и определиться, является ли вина необходимым условием ответственности.

В гражданском праве отсутствует определение вины и ее форм, что можно объяснить ролью вины в гражданском праве, которая не является мерой ответственности. В гражданском праве нет зависимости размера возмещаемого вреда (убытков) от формы вины его причинителя. В правовой литературе принято рассматривать вину как субъективное психическое отношение лица к своему противоправному поведению и его последствиям. Но это определение вины, применяемое в публичных отраслях права (уголовном и административном), в гражданском праве может применяться в ограниченных пределах в случаях, предусмотренных законом, когда необходимо разграничить формы вины. Так, при определении ответственности сторон по договору хранения во внимание принимается умысел или грубая неосторожность поклажедателя (ст. 901 Гражданского кодекса РФ). По общему же правилу для привлечения к ответственности форма вины значения не имеет. Поэтому действующее гражданское законодательство отказалось от определения вины как психического отношения лица к своему поведению и использует другой критерий: достаточность принятия должником мер для исполнения обязательства [14, с. 287]. Виновным будет рассматриваться поведение лица, не принявшего всех возможных мер для надлежащего исполнения обязательств, необходимых при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота (ст. 401 ГК РФ). Если продолжить это определение для деликтных обязательств, то здесь вина будет рассматриваться как непринятие лицом всех реально возможных мер по предотвращению неблагоприятных последствий своего действия (бездействия). Таким образом, законодатель отказался от субъективной характеристики вины в гражданском праве и перешел к объективной: принятие или непринятие необходимых мер для надлежащего исполнения обязательства или непричинения вреда. По точному замечанию Е.А. Суханова, «вина переводится из области трудно доказуемых субъективных психических ощущений конкретного человека в область объективно возможного поведения участников имущественных отношений с определенным масштабом должного поведения» [2, с. 608]. Должник, проявивший достаточную степень заботливости и осмотрительности, требующихся от него по характеру обязательства и условиям оборота, признается невиновным. При исполнении обязательства должник должен действовать добросовестно и разумно, как обычный средний человек в обществе. Повышенные требования могут предъявляться к нему только тогда, когда это специально установлено в законе или в соглашении сторон обязательства. Так, Верховный Суд РФ по одному из дел указал, что «российское законодательство содержит повышенный стандарт поведения предпринимателей в гражданских правоотношениях (п. 3 ст. 401 ГК РФ) и стандарт ожидаемого добросовестного поведения при ведении ими деятельности (ст. 10 ГК РФ)» [8].

Как уже отмечалось, гражданское законодательство не содержит определение форм вины, хотя и выделяет умысел и неосторожность, которая, в свою очередь, подразделяется на грубую и простую. Формы вины учитываются только в случаях, специально предусмотренных законом, и главным образом при учете вины потерпевшего при смешанной ответственности. И вот здесь-то необходимо будет дополнительно учитывать субъективный критерий. 

В отличие от уголовного и административного права в гражданском праве действует презумпция вины. «Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство» (п. 2 ст. 401 ГК РФ). «Вина должника в нарушении обязательства предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства доказывается должником» [10]. Это правило можно объяснить тем, что кредитор не располагает данными о деятельности должника, и поэтому возложение на него обязанности доказать вину должника стало бы непреодолимой преградой для привлечения последнего к ответственности. «Доказывать обстоятельства, связанные с виновностью или невиновностью нарушения обязательства, проще всего должнику, а не кредитору, ибо соответствующие обстоятельства формируются в сфере деятельности должника, а не кредитора» [14, с. 288]. Распределение бремени доказывания между истцом и ответчиком происходит следующим образом: кредитор должен доказать наличие у него убытков, а также причинную связь между действиями должника и наступившим вредом, а должник, в свою очередь, должен доказать отсутствие в своих действиях противоправности и вины. Пленум ВС РФ в п. 28 постановления от 28.06.2012 № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по защите прав потребителей» [11] указал, что бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, в том числе и за причинение вреда, лежит на продавце (изготовителе, исполнителе, уполномоченной организации или уполномоченном индивидуальном предпринимателе, импортере). Такое распределение бремени доказывания позволяет сделать вывод, что на практике значение приобретает не вина как элемент правонарушения, а доказывание лицом отсутствия вины. Именно по такому принципу и построены ст. 401 ГК РФ, содержащая определение лица, признаваемого невиновным при исполнении обязательств, и ст. 1064 ГК РФ, содержащая аналогичное правило для деликтных обязательств.

Как указал Конституционный Суд РФ, «наличие вины — общий и общепризнанный принцип юридической ответственности во всех отраслях права, и всякое исключение из него должно быть выражено прямо и недвусмысленно, т. е. закреплено непосредственно» (определение от 19.02.2003 № 79-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Аниянца Михаила Константиновича на нарушение его конституционных прав пунктом 3 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации»). По общему правилу отсутствие вины означает невозможность привлечения к ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств или за причинение вреда. Это правило является справедливым и обоснованным. Однако в жизни возможны ситуации, когда неисполнение обязательств или причинение вреда возможны в результате невиновных действий, которые могут носить как правомерный, так и противоправный характер. Гражданское законодательство не содержит понятия ни правомерного, ни противоправного поведения. В юридической литературе под противоправностью понимают нарушение правовых норм посредством нарушения чужого субъективного права без должного на то управомочия [7, с. 297]. Если вред причинен правомерными действиями, то здесь нельзя говорить о вине, так как вина — это отношение лица к своему противоправному поведению и его последствиям. Однако поскольку в результате таких правомерных невиновных действий возможно причинение вреда, закономерно встает вопрос о его возмещении. Законодатель исходит из того, что по общему правилу правомерно причиненный вред возмещению не подлежит, возмещение такого вреда возможно только в случаях, специально предусмотренных законом. Число таких случаев постоянно возрастает с развитием общества. Это и возмещение вреда при изъятии земель для государственных и муниципальных нужд, возмещение стоимости уничтоженных животных для предотвращения эпизоотии, возмещение вреда, причиненного в состоянии крайней необходимости и другие случаи. Возмещение вреда при правомерном и, соответственно, невиновном поведении не может рассматриваться как ответственность, это меры защиты, которые в цивилизованном обществе должны защищать интересы лиц, претерпевших убытки. Законодатель в таких случаях не случайно не использует термин «ответственность», а говорит только об обязанности по возмещению вреда. Поэтому нельзя согласиться с мнением о том, что в исключительных случаях закон допускает ответственность и за правомерные действия (ст. 16.1 ГК РФ) [1, с. 324].

Другое дело, когда обязательства не исполняются или ненадлежащим образом исполняются в результате противоправных, но невиновных действий — так называемого случайного нарушения обязательств или причинения вреда. В этих ситуациях, с нашей точки зрения, можно говорить об ответственности независимо от вины. Таким образом, следует признать, что для применения ответственности вина не является необходимым условием. Привлечение к ответственности возможно как при наличии вины, так и при ее отсутствии, в то время как противоправность выступает необходимым условием, отсутствие которого исключает применение мер ответственности. Поэтому критерием для разграничения применения мер ответственности и мер защиты является не вина, а правомерность или противоправность действий (бездействия) лица, нарушившего чужое субъективное право. Возмещение правомерно причиненного вреда возможно только в случаях, предусмотренных законом, и выступает мерой защиты, когда законодатель, решая сложный вопрос, чьим интересам отдать приоритет: потерпевшего, понесшего убытки в результате таких действий, или лица, действовавшего правомерно, но причинившего убытки, — становится на защиту прав потерпевшего. Количество обязательств по компенсации правомерно причиненного вреда с развитием общества будет возрастать, и это вполне закономерно, потому что в социально ориентированном государстве осуществление государственными органами действий, могущих повлечь для граждан и юридических лиц убытки, в ряде случаев просто необходимо. Главное, чтобы государство компенсировало такие убытки, не оставляло их без последствий.

Возвращаясь к рассмотрению вины как условия ответственности, следует отметить, что случаев привлечения к ответственности независимо от вины действующее законодательство содержит немного: это ответственность лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность; ответственность владельцев источника повышенной опасности; ответственность за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, и другие случаи, специально предусмотренные законом. Но поскольку предпринимательская деятельность и деятельность по эксплуатации источников повышенной опасности составляют значительный пласт современной действительности, то вполне можно говорить, что ответственность без вины широко применяется на практике.

Первый случай возникновения ответственности без вины — ответственность лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность. Гражданское законодательство содержит достаточно большое количество норм, устанавливающих для предпринимателей большую свободу ведения такой деятельности по сравнению с деятельностью физических и юридических лиц, не осуществляющих таковой. Но предоставление большей свободы, больших возможностей не может не иметь и обратной стороны, что выражается в установлении повышенной ответственности — ответственности независимо от наличия вины. Кроме того, предпринимательскую деятельность осуществляют лица, обладающие специальными знаниями, профессиональными навыками, имеющие возможность оценить последствия таковой и предусмотреть различные варианты и риски, поэтому к ним могут предъявляться повышенные требования. Установление ответственности независимо от вины в данной сфере основывается на категории предпринимательского риска, который является одним из признаков предпринимательской деятельности, поэтому предприниматель отвечает на началах риска, т. е. и за случайное неисполнение, ненадлежащее исполнение обязательств. КС РФ указал, что положение п. 3 ст. 401 ГК РФ, устанавливающее ответственность лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность, независимо от вины, «не может рассматриваться как нарушающее конституционные права лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность, поскольку федеральный законодатель — в целях достижения баланса конституционно защищаемых ценностей и целей — был вправе в соответствии с ч. 3 ст. 55 Конституции РФ установить ограничение прав и свобод одних лиц в интересах других» (определение от 17.10.2006 № 413-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Леонова Валерия Михайловича на нарушение его конституционных прав положением пункта 3 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации»). С.В. Сарбаш отмечает, что «теоретически нет оснований для отхода от принципа ответственности за вину для предпринимателей, но практические потребности заставляют делать исключения из этого правила» [14, с. 288], с чем следует согласиться полностью, поскольку установление ответственности предпринимателей независимо от вины, не имея теоретического обоснования, носит чисто прагматический характер, способствует стабилизации имущественного оборота, повышению доверия между участниками, позволяет в большей степени защитить права слабой стороны. Поэтому вина, точнее ее отсутствие, не подлежит доказыванию при рассмотрении дел, связанных с ведением предпринимательской деятельности. Наличие вины устанавливается только в случаях, если деятельность не является предпринимательской [12]. Не следует забывать и о возможности страхования предпринимателями своего предпринимательского риска, риска причинения убытков, например КС РФ указал, что в договоры с лицами, осуществляющими деятельность по ведению реестра владельцев ценных бумаг, вполне может быть включено положение о добровольном страховании регистратором риска неправомерного списания акций (постановление от 28.01.2010 № 2-П «По делу о проверке конституционности положений абзаца второго пункта 3 и пункта 4 статьи 44 Федерального закона “Об акционерных обществах” в связи с жалобами открытых акционерных обществ “Газпром”, “Газпром нефть”, “Оренбургнефть” и Акционерного коммерческого Сберегательного банка Российской Федерации (ОАО)»).

Второй широко распространенный случай ответственности без вины — ответственность владельцев источников повышенной опасности за вред, причиненный источником повышенной опасности. В юридической литературе введение такой ответственности обычно объясняют повторяющимся, статистически предвидимым характером вреда, причиняемого источником повышенной опасности. «Возложение ответственности за случайно возникший вред в подобных случаях побуждает причинителя… принимать дополнительные меры, направленные на предотвращение вреда» [15, с. 88]. Представляется, что главным при установлении ответственности владельца источника повышенной опасности независимо от вины является все-таки не стимулирование правомерного поведения последних, хотя и этого нельзя отрицать, а обеспечение повышенной защиты прав и законных интересов потерпевших, поскольку причинение вреда носит объективно повторяющийся характер. Как отмечал В.И. Кофман, «без использования источников повышенной опасности общество обойтись, разумеется, не может. Но вместе с тем необходимо обеспечить охрану интересов отдельных членов общества от той повышенной опасности, которую их использование представляет. Эту цель и преследует распространение на рассматриваемую группу случаев принципа ответственности за причинение, благодаря которому… достигается более справедливое разрешение коллизии интересов причинителя и потерпевшего» [6, с. 47]. Следует отметить, что установление ответственности независимо от вины за причинение вреда источником повышенной опасности должно быть, как правило, связано с введением обязательного страхования гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, что и сделано в отношении владельцев транспортных средств введением обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, позволившего гарантировать возмещение вреда потерпевшим за счет специального фонда и в то же время обеспечить защиту прав владельцев транспортных средств, причинивших вред.

Третьим случаем ответственности независимо от вины, на котором хотелось бы остановиться более подробно, является возмещение вреда, причиненного гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вреда, причиненного юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности. Статья 1070 ГК РФ устанавливает, что такой вред возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда. Такое изъятие из общих начал гражданско-правовой ответственности установлено для гражданско-правовой защиты конституционных прав граждан и прежде всего права на свободу и личную неприкосновенность, в то время как за другие незаконные действия государственных органов и должностных лиц ответственность наступает на общих основаниях, т. е. при наличии вины (ст. 1069 ГК РФ).

Законодательство содержит и другие случаи ответственности независимо от вины, например это ответственность профессиональных хранителей за повреждение вещи (ст. 901 ГК РФ); ответственность за вред, причиненный вследствие недостатков товаров, работ или услуг (статьи 1095—1098 ГК РФ). Все это позволяет сделать вывод, что нет какого-то единого основания, причины, которая бы обусловила применение ответственности на началах случайного нарушения обязательств, причинения  вреда. 

В то же время такая ответственность не безгранична, «ни от кого нельзя требовать невозможного» [14, с. 288]. Такими пределами ответственности являются непреодолимая сила и вина потерпевшего. Если должник несет ответственность за нарушение обязательств или за причинение вреда независимо от вины, то на него возлагается бремя доказывания обстоятельств, являющихся основанием для освобождения от такой ответственности, например обстоятельств непреодолимой силы (п. 5 постановления Пленума ВС РФ от 24.03.2016 № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств»; далее — Постановление № 7). Применению непреодолимой силы на практике посвящено несколько пунктов Постановления № 7. Так, указывается, что для признания обстоятельства непреодолимой силой необходимо, чтобы оно носило чрезвычайный и непредотвратимый при данных условиях характер. Требование чрезвычайности подразумевает исключительность рассматриваемого обстоятельства, наступление которого не является обычным в конкретных условиях. Если иное не предусмотрено законом, обстоятельство признается непредотвратимым, если любой участник гражданского оборота, осуществляющий аналогичную с должником деятельность, не мог бы избежать наступления этого обстоятельства или его последствий (п. 8). Соотношение непреодолимой силы и случая состоит в том, что первая — всегда внешнее событие по отношению к сфере деятельности обязанного лица, а случай — внутреннее обстоятельство по отношению к причиняющей вред деятельности [4, с. 175]. По одному из дел Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ указал, что от случая непреодолимая сила отличается тем, что в ее основе — объективная, а не субъективная непредотвратимость [13]. Не рассматриваются как непреодолимая сила обстоятельства, наступление которых зависело от воли или действий стороны обязательства, например отсутствие у должника необходимых денежных средств, нарушение обязательств его контрагентами, неправомерные действия его представителя. Так, судебная практика не рассматривает как непреодолимую силу кражу, банкротство должника, сбой программного обеспечения банка, повлекший за собой ненадлежащее предоставление услуги клиенту, занятость подъездных путей и значительное скопление на путях необщего пользования цистерн и т. д. На практике широкое распространение получило указание в договорах обстоятельств, признаваемых непреодолимой силой. Представляется, что решение вопроса о том, является конкретное обстоятельство непреодолимой силой или нет, может осуществляться только судом, который на основе положений закона с учетом доказательств, представленных сторонами спора, решает вопрос о наличии или отсутствии непреодолимой силы. Нарушение обязательств, причинение вреда в результате действия непреодолимой силы по действующему законодательству является безусловным основанием для освобождения от ответственности. Ранее советское законодательство содержало норму, предусматривавшую ответственность за причинение вреда пассажиру воздушного судна при старте, полете или посадке воздушного судна, а также при высадке пассажира даже вследствие непреодолимой силы (ст. 101 Воздушного кодекса СССР 1961 года). В настоящее время в установлении такой безграничной ответственности нет необходимости, поскольку осуществляется обязательное страхование гражданско-правовой ответственности перевозчика. Все это позволяет сделать вывод, что установление безвиновной ответственности, основанной на принципе причинения, сопровождается, как правило, обязательным страхованием гражданско-правовой ответственности возможного причинителя вреда — владельца источника повышенной опасности, или возможностью страхования предпринимателями своего предпринимательского риска. Таким образом, можно признать, что непреодолимая сила всегда означает исключение ответственности за нарушение обязательств или причинение вреда, в то время как случайное нарушение обязательств или причинение вреда могут повлечь за собой применение гражданско-правовой ответственности, если это предусмотрено законом.

Другой случай освобождения от ответственности — вина потерпевшего. Ранее уже отмечалось, что в гражданском праве, как правило, не имеет значения форма и степень вины, лицо привлекается к ответственности при наличии любой формы вины. Однако при смешанной ответственности, когда вина кредитора (потерпевшего) содействовала возникновению или увеличению убытков, единственный критерий, который может быть использован при распределении убытков, — это форма и степень вины. То есть в гражданском праве, перешедшем к объективному критерию определения вины должника (причинителя), при наличии смешанной вины используется дополнительный субъективный критерий — психическое отношение лица к своему поведению и его последствиям. Так, при вине в форме умысла нарушитель действует намеренно, независимо от того, желает он или не желает наступления неблагоприятных последствий. Умысел при совершении гражданско-правовых правонарушений встречается сравнительно редко. Гораздо чаще правонарушения совершаются по неосторожности.

При разграничении неосторожности на простую и грубую предлагается учитывать критерий соблюдения требований осмотрительности и внимательности: при простой неосторожности соблюдаются минимальные, но не все необходимые требования, при грубой неосторожности лицо не соблюдает и минимальных требований осмотрительности. В.И. Кофман отмечал, что при грубой неосторожности лицо не предпринимает элементарных мер по обеспечению возможности исполнения обязательств, предотвращению убытков либо не предвидит результата, вероятность которого очевидна. Простая неосторожность характеризуется тем, что лицо не проявляет достаточной внимательности [5, с. 413]. Очень точное определение грубой неосторожности было предложено еще в римском праве: это «чрезвычайное непонимание того, что все понимают», «незнание того, что известно всем» [3, с. 142]. ВС РФ при определении грубой неосторожности потерпевшего при причинении вреда его жизни и здоровью указал, что в каждом конкретном случае вопрос должен решаться с учетом фактических обстоятельств дела (характера деятельности, обстановки причинения вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего, его состояния и др.) [9].

Наиболее последовательно на законодательном уровне учет вины потерпевшего проводится в деликтных обязательствах. Умысел потерпевшего освобождает должника от ответственности за причинение вреда. Что касается неосторожности, то здесь закон разграничивает последствия в зависимости от того, на каком принципе строится ответственность причинителя вреда. При ответственности должника только при наличии его вины вина потерпевшего в форме грубой неосторожности влечет уменьшение размера возмещения убытков. Если же ответственность причинителя наступает независимо от его вины, то грубая неосторожность потерпевшего при отсутствии вины причинителя ведет либо к его освобождению от ответственности, либо к снижению ее размера. При причинении вреда жизни и здоровью потерпевшего, допустившего грубую неосторожность, в целях защиты его прав и интересов возможно только снижение размера ответственности причинителя, но не освобождение от нее. Следует подчеркнуть, что учитывается только грубая неосторожность потерпевшего; простая неосторожность не влияет на возмещение ему вреда. Поскольку деликтоспособность наступает с 14 лет, в отношении малолетних потерпевших суд не вправе входить в обсуждение их вины в причинении им вреда и, соответственно, не может ставить вопрос об уменьшении размера возмещения.

Вина кредитора в любой форме, в том числе и простая неосторожность, учитывается при неисполнении и ненадлежащем исполнении обязательств, поскольку негативные последствия являются результатом действий не только должника, но и кредитора. Суд уменьшает размер ответственности должника, если неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства произошло по вине обеих сторон. Это правило применяется и при ответственности должника за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства в силу закона или договора независимо от вины. Таким образом, в обязательствах из причинения вреда простая неосторожность потерпевшего не учитывается, а потому и не влияет на размер возмещения вреда. В случаях нарушения обязательств (неисполнения или ненадлежащего исполнения) простая неосторожность кредитора уже учитывается и влечет за собой применение смешанной ответственности, являющейся основанием уменьшения ответственности должника.

В заключение следует отметить, что вина является общим, но необязательным условием гражданско-правовой ответственности, случаи наступления ответственности независимо от наличия вины должны быть прямо предусмотрены законом. В настоящее время установление ответственности независимо от вины, как правило, сопровождается установлением обязательного страхования гражданско-правовой ответственности или возможностью страхования предпринимательского риска. 

Противоправность, в отличие от вины, является необходимым условием, отсутствие которого исключает применение мер ответственности, поэтому критерием для разграничения применения мер ответственности и мер защиты является не вина, а правомерность или противоправность действий (бездействия) лица, нарушившего чужое субъективное право. Возмещение правомерно причиненного вреда возможно только в случаях, предусмотренных законом, и является мерой защиты. 

Список литературы

1. Гражданское право: учеб.: в 2 т. Т. 1 / под ред. Б.М. Гонгало. М.: Статут, 2016. С. 324.

2. Гражданское право: учеб.: в 4 т. Т. 1 / отв. ред. Е.А. Суханов. М.: ВолтерсКлувер, 2004. С. 608.

3. Дыдынский Ф.М. Латинско-русский словарь к источникам римского права. По изд. 1896 г. М.: Спарк, 1997. С. 142.

4. Кархалёв Д.Н. Охранительное гражданское правоотношение: моногр. М.: Статут, 2009. С. 175.

5. Кофман В.И. Ответственность за нарушение обязательств // Избранные труды по гражданскому и хозяйственному праву. Екатеринбург, 2011. С. 397—427.

6. Кофман В.И. Причинная связь как основание ответственности по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому и хозяйственному праву. Екатеринбург, 2011. С. 25—294.

7. Кофман В.И. Соотношение вины и противоправности в гражданском праве // Избранные труды по гражданскому и хозяйственному праву. Екатеринбург, 2011. С. 296—311.

8. Определение ВС РФ от 08.06.2016 № 308-ЭС 14-1400 по делу № А20-2391/2013 // Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

9. О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина: постановление Пленума ВС РФ от 26.01.2010 № 1 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. № 3.

10. О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств: постановление Пленума ВС РФ от 24.03.2016 № 7 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2016. № 5.

11. О рассмотрении судами гражданских дел по защите прав потребителей: постановление Пленума ВС РФ от 28.06.2012 № 17 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. № 9.

12. Постановление Президиума ВАС РФ от 15.10.2002 № 11135/01 по делу № А60-9756/2001-С1 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2003. № 1.

13. Постановление Президиума ВАС РФ от 21.06.2012 № 3352/12 по делу № А40-25926/2011-13-230 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2012. № 10. 

14. Сарбаш С.В. Элементарная догматика обязательств: учеб. пособие / Исслед. центр частн. права им. С.С. Алексеева при Президенте РФ, Рос. школа частн. права. М.: Статут, 2016. С. 287, 288.

15. Смирнов В.Т., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обязательствах в советском гражданском праве: учеб. пособие. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1983. С. 50—56, 88.