УДК 343.1
Страницы в журнале: 101-106
И.В. Головинская,
доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры публично-правовых дисциплин Владимирского юридического института ФСИН России, профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин Юридического института Владимирского государственного университета им. А.Г. и Н.Г. Столетовых Россия, Владимир irgolovinskaya@yandex.ru
М.В. Крестинский,
кандидат юридических наук, доцент, профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин Национального института бизнеса Россия, Москва krestinsky@bk.ru
М.М. Головинский,
кандидат юридических наук, старший инспектор отдела процессуального контроля Следственного управления Следственного комитета РФ по Владимирской области Россия, Владимир irgolovinskaya@yandex.ru
Рассматриваются проблемы регламентации процедуры упрощенного производства по уголовным делам. Анализируются тенденции развития уголовного судопроизводства. Авторы вносят ряд предложений, направленных на ускорение уголовного судопроизводства при сохранении высокого уровня гарантий прав участников процесса, в том числе предлагают распространить особый порядок постановления приговора без судебного разбирательства на все категории преступлений, включая и особо тяжкие.
Ключевые слова: ускоренное производство, особый порядок судебного разбирательства, расследование уголовного дела, примирение, досудебное соглашение о сотрудничестве, следователь, дознаватель, прокурор, суд.
Современные процессы развития государства и общества актуализируют потребность в реформировании, оптимизации уголовно-процессуального законодательства. В условиях новых правовых реалий наряду с обеспечением прав участников уголовного процесса главными становятся эффективность судопроизводства, процессуальная экономия, сроки расследования и разрешения уголовных дел. Возникает необходимость введения новых правил производства по уголовным делам, развития упрощенных форм судопроизводства, пересмотра функциональных полномочий органов расследования и прокуратуры.
Разумеется, указанные проблемы требуют подробного комплексного анализа, что невозможно сделать в пределах одной научной статьи. В этой связи остановимся лишь на тех проблемах, разрешение которых на законодательном уровне могло бы способствовать оптимизации уголовного судопроизводства.
Уголовное и уголовно-процессуальное право находятся в тесной взаимосвязи и взаимозависимости, дополняя и обогащая друг друга, и в совокупности с другими отраслями права определяют и отражают уголовную политику государства. По-прежнему актуальными остаются слова выдающегося ученого И.Я. Фойницкого о том, что «господствующие воззрения на преступление и наказание определяют и построение уголовного процесса. В свою очередь уголовный процесс существенно необходим для применимости уголовно-правовых норм» [7, с. 4]. Несмотря на тесную взаимосвязь норм этих отраслей права, каждая из отраслей имеет свои назначение, предмет и задачи. Предметом уголовного права выступает личная виновность и наказуемость, а уголовно-процессуального права — способы производства по уголовным делам. И.Я. Фойницкий в свое время справедливо отмечал: «Уголовный процесс строится не только в соответствии с нормами уголовного права, но также сообразуясь с преследуемыми им задачами раскрытия истины и с природой возникающих при этом отношений. Потому-то в системе законодательной уголовно-процессуальные постановления правильнее помещать отдельно от уголовно-правовых и научное их исследование должно идти совместно, а не соподчинено» [7, с. 5].
Нельзя не отметить, что за столь продолжительное время параллельного сосуществования двух отраслей права, отражающихся в самостоятельных кодексах, каждый из кодексов претерпел существенные изменения. В целях установления единой уголовной политики вносимые в кодексы поправки (изменения, дополнения) в большинстве своем коррелируют между собой. Обогащается теория уголовного права и уголовного процесса, совершенствуется правоприменительная практика. Уголовный кодекс РФ и Уголовно-процессуальный кодекс РФ пополняются новыми институтами [1, с. 56—59; 5, c. 28—36].
Нельзя отрицать, что реализация уголовно-процессуальных институтов так или иначе обусловлена тяжестью совершенного преступления. Статьей 15 УК РФ установлена градация преступлений в зависимости от их характера и степени общественной опасности на преступления небольшой и средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие. Деление преступлений в зависимости от степени тяжести позволяет дифференцировать порядок производства по уголовным делам. Исходя из данного принципа уголовно-процессуальное законодательство располагает обычным и особым порядком рассмотрения уголовных дел.
Сегодня особый порядок рассмотрения может применяться по уголовным делам о преступлениях, наказание за которые, предусмотренное УК РФ, не превышает 10 лет лишения свободы. Следовательно, особый порядок не распространяется на производство по уголовным делам в отношении лиц, совершивших особо тяжкие преступления.
Известно, что особенностью производства по уголовному делу в порядке главы 40 УПК РФ является необязательность проведения полноценного судебного следствия с исследованием представленных стороной обвинения доказательств. Кроме того, необходимо соблюсти ряд условий: обвиняемый должен подтвердить согласие с предъявленным обвинением и представить заявленное в присутствии защитника ходатайство о рассмотрении уголовного дела в особом порядке; должно быть согласие государственного или частного обвинителя и потерпевшего о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства; преступление, совершение которого вменяется в вину обвиняемому, не должно относиться к категории особо тяжких; должно быть согласие суда на рассмотрение уголовного дела в таком порядке; судебное заседание проводится с обязательным участием подсудимого и его защитника.
Если судья придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу, то он постановляет обвинительный приговор и назначает подсудимому наказание, которое не может превышать две трети максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление. Заметим, что изначально наказание не могло превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление.
Надо признать, что введение в уголовно-процессуальное законодательство особого порядка рассмотрения уголовных дел вызывало немало разного рода сомнений, касающихся в том числе и его целесообразности, и справедливости постановленных приговоров, и соответствия такого порядка назначению и принципам уголовного процесса. Однако сначала робко, а затем все чаще суды стали применять предложенный законодателем упрощенный порядок рассмотрения уголовных дел [4, с. 92—98]. Экономия времени, а также сокращение числа обжалованных решений не могли не обусловить активное применение особого порядка. Сегодня свыше 70% уголовных дел рассматриваются в порядке главы 40 УПК РФ, что обеспечивает значительную процессуальную экономию. Можно с уверенностью утверждать, что практика доказала целесообразность введения данного института.
Еще раз обратим внимание на то, что особый порядок не распространяется на производство по уголовным делам в отношении лиц, совершивших особо тяжкие преступления. Что же лежало в основе установления такого критерия? Почему такая категория, как особо тяжкие преступления, была выведена законодателем за скобки данного института? Опасения законодателя в совершении судебной ошибки при вынесении приговора в отношении лиц, чье наказание за совершенное преступление согласно УК РФ может превышать 10 лет лишения свободы? Но наказание за тяжкие преступления (до 10 лет лишения свободы) тоже нельзя назвать малым, незначительным, мягким. Может быть, сыграл роль фактор самого наказания за содеянное как такового: лицо не должно рассчитывать на снижение срока наказания посредством возможности выбора порядка судебного рассмотрения уголовного дела, если совершило особо тяжкое преступление. Возможно. И такое положение было в некоторой степени вполне оправдано до определенного времени.
Однако с введением в УПК РФ главы 40.1 «Досудебное соглашение о сотрудничестве» вышеназванные аргументы, можно сказать, обесценились. Сегодня лицо может заключить досудебное соглашение, если оно совершило в том числе и преступление, отнесенное УК РФ к категории особо тяжких. Собственно говоря, данный институт в первую очередь был рассчитан на применение в отношении лиц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления. Заключение досудебного соглашения и выполнение обвиняемым условий этого соглашения гарантирует лицу рассмотрение его уголовного дела судом в особом порядке и снижение наказания по правилам ч. 5 ст. 317.7 УПК РФ: судья постановляет обвинительный приговор и с учетом положений частей 2 и 4 ст. 62 УК РФ назначает подсудимому наказание. Более того, по усмотрению суда подсудимому с учетом положений статей 64, 73 и 80.1 УК РФ может быть назначено более мягкое наказание, чем предусмотрено за данное преступление, а также условное осуждение; он может быть даже освобожден от отбывания наказания.
Таким образом, лицо может обвиняться в совершении особо тяжкого преступления, при этом уголовное дело в отношении него может быть рассмотрено в особом порядке и наказание может быть значительно снижено; кроме того, лицо вообще может быть освобождено от отбывания наказания (в отличие от наказания, назначаемого по правилам главы 40 УПК РФ).
В этой связи возникает вопрос: почему нельзя распространить особый порядок постановления приговора без судебного разбирательства на все категории преступлений, включая и особо тяжкие? Представляется, что после введения института досудебного соглашения о сотрудничестве не только можно, но и целесообразно это сделать.
Если существует обеспокоенность по вопросу справедливости назначения наказания в данной ситуации, то здесь можно отметить следующее. Во-первых, на рассмотрение уголовного дела в особом порядке должно быть получено согласие двух важнейших субъектов уголовного процесса — прокурора и судьи. Каждый из них, в том числе и без мотивации, может отказать в удовлетворении ходатайства о рассмотрении уголовного дела в особом порядке. Это исключает императивность требований стороны защиты о рассмотрении дела в данном порядке в целях избежания назначения лицу более строгого наказания. Во-вторых, если все же остаются сомнения в справедливости применения особого порядка рассмотрения дела к лицам, совершившим особо тяжкие преступления, и назначения им наказания в пределах двух третей от максимально возможного срока, то вполне допустимо было бы определить подсудимому наказание, которое не могло бы превышать три четверти максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление.
Такое положение, как видится, вполне себя оправдывало бы, поскольку в случае заявления ходатайства об особом порядке рассмотрения дела лицо лишь соглашается с предъявленным обвинением, в то время как при заключении досудебного соглашения это лицо обязано указать, какие действия обязуется совершить в целях содействия следствию в раскрытии и расследовании преступления, изобличении и уголовном преследовании соучастников преступления, розыске имущества, добытого в результате преступления, а после заключения досудебного соглашения — выполнить эти обязательства. Другими словами, плата обвиняемого за снижение наказания — это его активная помощь следствию.
Таким образом, есть основания обратить внимание законодателя на расширение сферы действия института особого порядка рассмотрения дела в отношении всех категорий преступлений.
Кроме вопроса о целесообразности распространения действия института особого порядка на производство в отношении лиц, совершивших особо тяжкие преступления, практика выдвигает и новые, вполне очевидные запросы. По правилам УПК РФ обвиняемый вправе заявить ходатайство о рассмотрении уголовного дела в особом порядке либо в момент ознакомления с материалами уголовного дела, о чем делается соответствующая запись в протоколе ознакомления с материалами уголовного дела, либо на предварительном слушании. Однако, как подтверждают опросы сотрудников следственных органов и защитников, в подавляющем большинстве случаев лица еще на предварительном следствии соглашаются с рассмотрением их уголовных дел в особом порядке.
Полагаем, что предоставление обвиняемому права согласиться с предъявленным обвинением и заявить ходатайство о рассмотрении уголовного дела в особом порядке в стадии предварительного расследования (до окончания расследования и ознакомления с материалами уголовного дела) позволило бы значительно сократить трудовые и временные затраты органов расследования, освободить их от сбора дополнительных материалов, сосредоточив усилия на сборе доказательств вины этого лица. Это позволило бы значительно снизить и без того чрезмерную нагрузку следователей, упростить формальную процедуру расследования, снизить количество производимых экспертиз (в том числе и дорогостоящих), число запросов в разные инстанции, сократить сроки производства по уголовным делам в досудебной части уголовного процесса и сроки содержания лиц под стражей, снизить судебные издержки, а также сократить период от совершения преступления до назначения заслуженного наказания и его исполнения. Кроме того, заявление обвиняемого о том, что он не желает оспаривать предъявленное обвинение и ходатайствует о производстве расследования и судебного рассмотрения дела в особом порядке, значительно снизит риски для стороны обвинения, связанные с поддержанием обвинения в суде и постановлением приговора [2, с. 13—20].
Сегодня упрощение производства по уголовному делу в случае удовлетворения ходатайства об особом порядке постановления судебного решения касается лишь судебного производства. При этом производство предварительного следствия, вне зависимости от того, преступление какой категории совершено, какое дело расследуется, кто является субъектом его совершения, какой порядок будет применен судом при его рассмотрении и разрешении, осуществляется в общем порядке.
Однако очевидна потребность во введении таких процедур, которые могли бы разгрузить органы следствия, и законодательном закреплении норм, в совокупности образующих институт сокращенного следствия. Сегодня УПК РФ располагает институтом дознания в сокращенной форме (глава 32.1). Немало обоснованных претензий к его нормативной регламентации высказано и учеными [3, с. 70—73], и практиками. Как и любой новый уголовно-процессуальный институт, институт сокращенного дознания требует адаптации, апробации и внесения соответствующих изменений и дополнений, обусловленных результатами анализа практики применения и потребностями общества и государства. Тем не менее, полагаем, институт сокращенного дознания мог бы послужить прообразом института сокращенного следствия.
Разрешение ходатайства об особом (сокращенном) порядке проведения следствия и судебного разбирательства уголовного дела, заявленного в период расследования уголовного дела, потребует регламентации оснований и порядка производства следствия в сокращенной форме; обстоятельств, исключающих такое производство; прав и обязанностей участников данного производства, в том числе полномочий следователя и прокурора; критериев, предъявляемых к ходатайству обвиняемого; особенностей производства допроса и объема необходимых следственных действий; сроков и порядка окончания следствия в сокращенной форме и, разумеется, особенностей судебного производства по уголовному делу, следствие по которому производилось в сокращенной форме.
Несомненно, требуется детальная разработка механизма правового регулирования института сокращенного следствия. Однако хотелось бы подчеркнуть, что сейчас существует насущная необходимость во введении данного института в поле уголовно-процессуальных отношений.
О потребности в процедурах, ускоряющих расследование и рассмотрение уголовных дел, свидетельствует и деятельность правоприменителя. Очередной шаг к модернизации процессуального законодательства сделан Верховным Судом РФ, в качестве законодательной инициативы предлагающим значительно усовершенствовать судебные процедуры, которые способствовали бы развитию упрощенной формы судопроизводства [6].
Полагаем, есть необходимость пересмотра и реорганизации полномочий следственных органов и контролирующих их деятельность органов прокуратуры. Представляется, что процесс заключения досудебного соглашения о сотрудничестве с подозреваемым, обвиняемым обусловлен чрезмерными полномочиями прокурора, выходящими за рамки надзорных функций. Заключая досудебное соглашение о сотрудничестве, отказывая в заключении такого соглашения, вынося постановление об изменении действия досудебного соглашения о сотрудничестве и составляя новое досудебное соглашение о сотрудничестве, прокурор по сути выполняет функции расследования уголовного дела, что противоречит нормам уголовного процесса о недопустимости возложения различных функций на один и тот же орган.
Согласно п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК РФ следователь уполномочен самостоятельно направлять ход расследования, принимать решения о производстве следственных и иных процессуальных действий, за исключением случаев, когда требуется получение судебного решения или согласия руководителя следственного органа. Между тем деятельность прокурора в данной сфере правоотношений непосредственно влияет на выбор органами следствия способов раскрытия преступления, расследования уголовного дела, снижая тем самым степень самостоятельности следователя. Кроме того, затрачивается значительное время на согласование органами следствия и прокурором вопросов по заключению, изменению или прекращению действия досудебного соглашения о сотрудничестве, рассмотрение жалоб на отказ следователя в заключении такого соглашения, что не может не отразиться на сроках производства по уголовному делу.
С целью ускорения судопроизводства по уголовным делам, усиления эффективности расследования преступлений, разделения функций участников уголовного процесса видится целесообразным оптимизировать полномочия прокурора, следователя и руководителя следственного органа. Полагаем, что все вопросы заключения досудебного соглашения о сотрудничестве, отказа в заключении такого соглашения, составления постановления об изменении действия досудебного соглашения о сотрудничестве или о прекращении его действия должны быть отнесены к компетенции руководителя следственного органа.
Устранение избыточных согласований указанных вопросов с прокурором высвободит время следователя, так необходимое для расследования уголовного дела. При этом такое перераспределение надзорных полномочий не повлияет на уровень гарантий соблюдения прав лиц, ходатайствующих о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. Кроме того, заключение досудебного соглашения о сотрудничестве является правом, а не обязанностью следственных органов, и даже суд не уполномочен заставить следственный орган заключить такое соглашение. Следователь как лицо, в чьем производстве находится уголовное дело, и руководитель следственного органа вполне компетентны разрешить вопросы, касающиеся заключения досудебного соглашения о сотрудничестве.
Изменение уголовного судопроизводства в сторону его ускорения при сохранении высокого уровня гарантий прав участников процесса — задача сложная, комплексная, включающая, безусловно, многие другие, в том числе и структурные, преобразования. Вместе с тем высказанные предложения могли бы уже сейчас отчасти способствовать решению названной задачи без изменения структуры следственных и надзорных органов.
Список литературы
- Головинская И.В. Расширение перечня особых порядков судебного разбирательства в отечественном уголовном процессе: досудебное соглашение о сотрудничестве // Вестник Владимирского юридического института. 2009.№ 3. С. 56—59.
- Головинская И.В., Головинский М.М. Досудебное соглашение о сотрудничестве: моногр. Владимир, 2011. С. 13—20.
- Головинская И.В. Дознание в сокращенной форме: особенности производства // Вестник Владимирского юридического института. 2013. № 2. С. 70—73.
- Головинская И.В., Головинский М.М. О практике применения норм главы 40.1 УПК РФ (К пятилетию введения института досудебного соглашения о сотрудничестве) // Вестник Владимирского юридического института. 2014. № 2. С. 92—98.
- Головинская И.В. Перспективы реформирования досудебного и судебного производства // Актуальные проблемы публичного права: сб. мат-лов Междунар. науч.-практ. конф. Владимир, 2015. С. 28—36.
- О внесении в Государственную Думу проекта федерального закона «О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации, Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации, Кодекс административного судопроизводства Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации»: постановление Пленума Верховного Суда РФ // Российская газета. 2017. 5 окт.
- Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства: В 2 т. Т. 1. СПб., 1996. С. 4—5.
Спасибо за ваш голос!
Вы уже проголосовали!