Защита прав субъектов гражданских правоотношений, осуществляемая третейским судом

УДК 347.9

Страницы в журнале: 73-78

Е.М. Галас,
кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права и процесса Юридического института Севастопольского государственного университета
Россия, Севастополь uspeh@ua.fm

Исследуются аспекты защиты прав субъектов гражданских правоотношений, осуществляемой в рамках третейского судопроизводства. Обращение субъектов гражданских правоотношений к третейскому разбирательству во многом обусловлено возможностью использования альтернативной формы защиты их прав и законных интересов, что позволяет расширить номенклатуру средств защиты для разрешения споров по частным искам в сфере гражданского оборота. В последние годы осуществлялось реформирование третейского законодательства, происходило развитие системы частной юрисдикции, в первую очередь в рамках третейского разбирательства. Формулируется вывод, что третейский суд является особой частной формой целенаправленного влияния на общественные отношения, которая действует для обеспечения защиты законных интересов спорящих сторон. С целью защиты прав субъектов гражданских правоотношений в рамках компетенции третейского суда на основании третейской оговорки либо третейского соглашения на рассмотрение третейского суда может быть передан любой спор, возникший между частными лицами.

Ключевые слова: защита прав субъектов гражданских правоотношений, третейский суд, альтернативная форма защиты прав и законных интересов, арбитрабельность, гражданское судопроизводство, средства защиты, третейское соглашение, третейская оговорка.

Актуальность анализа защиты прав субъектов гражданских правоотношений, осуществляемой третейским судом, обусловлена ее научно-практической значимостью и сопоставимостью с современными задачами института защиты прав и законных интересов лиц не только за рубежом, но и в России.
В условиях правового государства в России средства защиты прав и законных интересов постоянно эволюционируют. Развитие происходит во всех сферах общественной жизни, в том числе в правовой сфере. Обновляются частные компоненты правосудия, а также отдельные институты гражданского общества, которые играют роль узаконенных средств защиты прав, среди которых особо следует отметить третейское судопроизводство.

Целью нашего исследования является формулирование положений, которые в своей основе составили бы непротиворечивое и цельное представление о месте, роли и значении деятельности третейских судов как средства защиты прав субъектов гражданских правоотношений.
В соответствии со ст. 46 Конституции РФ [5] всем гарантируется судебная защита их прав и свобод. Будучи социально значимым учреждением, институт защиты интересов и прав посредством рассмотрения третейским судом споров, вытекающих из гражданских правоотношений, является естественным продолжением конституционной защиты индивидуальных прав и свобод.

Принятие Федерального закона от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» (далее — Закон № 102-ФЗ) [10] ознаменовало новое законодательное закрепление такого юрисдикционного негосударственного органа, как третейские суды. Данное обстоятельство позволяет отметить, что законодатель, гарантируя и предоставляя государственную защиту прав и свобод, определяет, что третейское разбирательство является одним из средств защиты.
Как отмечается в правовой литературе, не только в западноевропейских правовых системах, но и в России третейское судопроизводство предшествовало государственному [2, с. 110]. Третейское разбирательство споров в России, являясь формой общественной юрисдикции, возникло ранее государственной судебной системы. Однако анализ современных процессов развития юрисдикционных органов детерминирует вывод о том, что исторически существующее ранее третейское судопроизводство в России было в недостаточной мере развито, что было обусловлено существовавшим в то время тоталитарным политическим режимом, который подавлял общественное саморегулирование, вступая с ним в диссонанс. Следствием являлось то, что в сфере защиты прав и свобод институт государственного правосудия также вступал в противоречие с институтом гражданского общества. Принятие Конституции РФ ознаменовало полный отказ от тоталитарных методов управления посредством провозглашения принципа социального государства. В этой связи развитие диспозитивных гражданских правоотношений потребовало адекватных им средств защиты прав и свобод, среди которых третейский суд стал играть важную роль.

Необходимо отметить, что элементами правовой системы любого современного государства являются третейские суды, которые рассматривают, разрешают гражданские, частноправовые споры, относящиеся к их компетенции. Однако основным вопросом практики является выбор сторонами суда, в котором будет разрешаться спор. Данное обстоятельство весьма актуально для рассмотрения исков в третейском суде.
В.В. Ярков справедливо отметил, что содержанием арбитражного (третейского) разбирательства является частное правоприменение [15, с. 472].
Анализ норм о третейском суде убеждает в том, что свобода участников гражданского оборота при выборе формы защиты их прав и законных интересов основана на возможности использования системы частной юрисдикции. По обоснованному мнению В.В. Яркова, развитие гражданского оборота и диспозитивность гражданских прав обусловливает развитие системы частного правоприменения [15, с. 11].

Для третейских судов переход России к рыночной экономике породил новые вызовы. Еще в 2013 году Президент РФ В.В. Путин отмечал, что необходимо повысить авторитет третейских судов, поскольку механизмы разрешения хозяйственных споров по-прежнему далеки от лучших мировых практик.
Предоставление заинтересованным лицам права по своему усмотрению добиваться восстановления нарушенных прав в государственном суде (в соответствии с его компетенцией) или использовать альтернативную форму защиты своих прав и обратиться в третейский суд расширяет возможности для разрешения споров в сфере гражданского оборота. Имея свободу договора при заключении соглашения о передаче спора в третейский суд, стороны спора добровольно соглашаются соблюдать правила, установленные для конкретного суда. Поэтому право на судебную защиту, которое должно быть полным, эффективным и своевременным, обеспечивается возможностью обращения как в государственный суд, так и — по соглашению сторон — в третейский.

Согласно Конституции РФ и действующему законодательству, в частности Федеральному конституционному закону от 31.12.1996 № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» [9], третейские суды не относятся к судебной системе Российской Федерации. Данная правовая позиция высказана и Конституционным Судом РФ в определении от 13.04.2000 № 45-О [8].
Таким образом, третейское разбирательство является альтернативным способом разрешения споров, а третейский суд — особой частной формой целенаправленного влияния на общественные отношения, которая действует для обеспечения защиты законных интересов спорящих сторон. По своей правовой природе третейский суд, не являясь органом, отправляющим правосудие, представляет особый институт, который осуществляет защиту нарушенных прав и законных интересов субъектов гражданского оборота.

Третейский суд — это элемент (подсистема), которая становится важным средством организации защиты заинтересованных частных лиц. Конституция РФ допускает возможность охраны прав субъектов гражданских правоотношений, возникших между частными лицами, посредством третейского разбирательства. Об этом свидетельствуют и правовые позиции КС РФ [11], который, вынося решение по делу, ставшему предметом конституционного судебного разбирательства, не только разрешает вопрос о соответствии или несоответствии Конституции РФ того или иного нормативного правового акта, но и раскрывает содержание этого законодательного документа, разъясняет возможность его правового применения на основе системного анализа всего правового поля, состоящего не только из законов и отдельных нормативных положений, но и общего понимания правовых понятий, выработанных мировым сообществом.

В соответствии с ч. 2 ст. 1 Закона № 102-ФЗ суд может разрешать любые споры в сфере гражданских правоотношений, которые переданы ему сторонами в соответствии с действующим законодательством.
Законодатель в ст. 7 Федерального закона от 29.12.2015 № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» (далее — Закон № 382-ФЗ) [6] предусмотрел, что для передачи спора в третейский суд необходимо наличие третейского (арбитражного) соглашения либо третейской (арбитражной) оговорки, в соответствии с которыми компетентным признается соответствующий третейский суд. Стороны для защиты своих прав и законных интересов, предусматривая третейскую оговорку либо третейское соглашение, указывают тем самым на выражение своего волеизъявления на передачу возникшего спора в оговоренный третейский суд. Воля является конструктивным элементом данного вида сделки. Воля сторон, направленная на совершение третейского соглашения, обычно рассматривается как психологический фактор. Поэтому в понятие воли лица вкладывают его намерение [16, s. 605] (желание) [4, с. 440] совершить сделку, т. е. совершить третейское соглашение.

Необходимость наличия третейской (арбитражной) оговорки либо третейского (арбитражного) соглашения подтверждается судебной практикой. Так, в соответствии с постановлением Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29.03.2012 № 9094/11 по делу № А40-117038/10-141-979 [8] в удовлетворении исковых требований, касающихся дополнительного соглашения, было отказано, поскольку дополнительное решение вынесено третейским судом по спору между лицами, не являющимися сторонами третейского соглашения.

Следует отметить, что в соответствии с п. 10 ст. 7 Закона № 382-ФЗ третейская (арбитражная) оговорка имеет «автономный характер», поскольку в случае перемены лиц в обязательстве (например, при переводе долга, уступке права требования) достигнутое сторонами третейское соглашение имеет силу и действует в отношении новых субъектов гражданских правоотношений (например, кредитора и должника). В свою очередь в соответствии с п. 11 ст. 7 Закона № 382-ФЗ признание договора незаключенным не влечет за собой признание незаключенной третейской (арбитражной) оговорки. Данное положение также поддерживается Президиумом ВАС РФ, который в п. 12 Информационного письма от 25.02.2014 № 165 [7] указал, что третейское соглашение, которое заключено в виде оговорки в договоре, следует рассматривать вне зависимости от иных договорных условий, в связи с чем факт, что договор, содержащий оговорку, признан незаключенным, не означает незаключенность третейского соглашения.

Таким образом, с целью защиты прав субъектов гражданских правоотношений в рамках компетенции третейского суда на основании третейской (арбитражной) оговорки либо третейского (арбитражного) соглашения в третейский суд может быть передан любой спор частных лиц.
При этом следует отметить, что отдельные споры, которые возникли из заключения государственных контрактов, передаче в третейские суды не подлежат. Данное положение сформулировано в постановлении Президиума ВАС РФ от 28.01.2014 № 11535/13 [13], в котором подчеркнуто, что на рассмотрение споров, возникших при заключении и по вопросам недействительности государственных и муниципальных контрактов, третейские суды компетенцией не обладают.
Это обусловлено, как представляется, тем, что данные контракты заключаются в целях удовлетворения государственных или муниципальных нужд. Для обеспечения защиты прав таких субъектов гражданских правоотношений, как, например, муниципальное образование, от непрозрачного выбора заказчиком конкретного третейского суда, составной частью конкурсной документации является указание в проекте контракта конкретного суда.

Поэтому все этапы указанных правовых отношений — заключение, исполнение, расторжение контрактов, применение ответственности за их невыполнение — должны быть полностью прозрачными и доступными для контроля и проведения проверок, в том числе путем разрешения споров системой государственного правосудия.
Таким образом, с учетом вышеуказанного следует сделать следующий первый вывод: законодатель для защиты прав субъектов по государственным и муниципальным контрактам не ограничивает стороны в передаче спора в части исполнения контракта на разрешение третейского суда, предоставляя сторонам возможность в контракте предусмотреть третейскую оговорку.
Второй вывод касается специальных требований в сфере государственных и муниципальных закупок, которые обусловливаются публичным порядком, действующим в Российской Федерации в отношении этих процедур, а также их общественной значимостью, в связи с чем законодателем определены специальные требования, касающиеся государственных и муниципальных закупок для обеспечения публичного контроля, соответствия данных контрактов требованию правовой определенности, а значит, предсказуемости для субъектов гражданских правоотношений, в том числе касающиеся возможностей использования данных норм для защиты своих прав и законных интересов.

Третий вывод, который следует из вышеизложенного: к третейским судам применяется арбитрабельность, т. е. допустимость передачи спора в третейский суд. Это может рассматриваться как законное разрешение, правовой инструмент, обеспечивающий свободу действий участников гражданского оборота для передачи споров между ними в третейский суд.

При этом третейские суды не рассматривают споры, не только возникшие при заключении и по вопросам недействительности государственных и муниципальных контрактов, но и по делам о банкротстве, споры по административным вопросам, споры из договоров аренды лесного участка и иные споры, связанные с защитой прав субъектов гражданских правоотношений, а именно те, которые имеют исключительную подсудность в федеральном, арбитражном, мировом суде.
Нельзя не обратить внимания на то, что субъектам гражданских правоотношений, прибегающих к третейскому разбирательству для защиты своих прав и законных интересов, необходимо не только проверить различные законодательные акты на предмет запрета на передачу споров в третейский суд, но и изучить соответствующую судебную практику, поскольку даже при отсутствии прямого законодательного запрета целый ряд гражданских споров ранее признавались судами неарбитрабельными.

Однако начиная с 1 сентября 2016 г., с появлением в ч. 2 ст. 33 Арбитражного процессуального кодекса РФ и в ч. 2 ст. 22.1 Гражданского процессуального кодекса РФ перечня неарбитрабельных споров, ситуация, связанная с неарбитрабельностью, несколько прояснилась. Данные перечни — открытые, поэтому не являются исчерпывающими. Представляется, что это связано прежде всего с тем, что в общественных отношениях и жизнедеятельности людей происходит непрерывное развитие, а соответственно, предусмотренные законодателем перечни могут быть дополнены в зависимости от достижений и эволюции общества и частноправовой сферы.

Важным шагом на пути развития третейского разбирательства стало прямое указание в законодательстве возможности защиты прав
в сфере корпоративных правоотношений. Теперь за исключением нескольких категорий споров корпоративные споры стали арбитрабельными, например защита прав и законных интересов в третейском судопроизводстве может быть осуществлена по спорам, связанным с созывом общего собрания участников юридического лица либо исключением из его участников.

Таким образом, следует сделать следующие выводы.
1. В России в развитии института третейского разбирательства как средства защиты прав субъектов гражданских правоотношений на-
лицо определенный прогресс, что позволяет говорить о формировании цивилизованного третейства, посредством которого реализуется и развивается система частной юрисдикции, в первую очередь в рамках третейского разбирательства.
2. Третейский суд является особой частной формой целенаправленного влияния на общественные отношения, которая действует для обеспечения защиты законных интересов спорящих сторон.
3. С целью защиты прав субъектов гражданских правоотношений в рамках компетенции (арбитрабельности) третейского суда на основании третейской оговорки либо третейского соглашения может быть передан любой спор, возникший между частными лицами.

Список литературы

1. Аннерс Э. История европейского права. М., 1996. С. 397.
2. Вицын А.И. Третейский суд по русскому праву: историко-догматическое рассуждение. М., 1856. С. 110.
3. Гамбаров Ю.С. Гражданское право. Общая часть / под ред. и с предисл. В.А. Томсинова. М., 2003. С. 152.
4. Гражданское право: учеб. В 4 т. Т. 1: Общая часть. 3-е изд. / отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2006.С. 440 (автор главы — В.С. Ем).
5. Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12.12.1993 // Собрание законодательства РФ. 2014. № 31. Ст. 4398.
6. Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации: федер. закон от 29.12.2015 № 382-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2016. № 1 (ч. I). Ст. 2.
7. Обзор судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными: информ. письмо Президиума ВАС РФ от 25.02.2014 № 165 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2014. № 4.
8. Об отказе в принятии к рассмотрению обращения Независимого арбитражного (третейского) суда при Торгово-промышленной палате Ставропольского края о проверке конституционности статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации: определение КС РФ от 13.04.2000 № 45-О // Доступ из СПС «Гарант».
9. О судебной системе Российской Федерации: федер. конст. закон от 31.12.1996 № 1-ФКЗ // Собрание законодательства РФ. 1997. № 1. Ст. 1.
10. О третейских судах в Российской Федерации: федер. закон от 24.07.2002 № 102-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2002. № 30. Ст. 3019.
11. По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 2 статьи 1 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации», статьи 28 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», пункта 1 статьи 33 и статьи 51 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)» в связи с запросом Высшего Арбитражного суда Российской Федерации: постановление КС РФ от 26.05.2011 № 10-П // Вестник Конституционного Суда РФ. 2011. № 4.
12. Постановление Президиума ВАС РФ от 29.03.2012 № 9094/11 по делу № А40-117038/10-141-979 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2012. № 8.
13. Постановление Президиума ВАС РФ от 28.01.2014 № 11535/13 по делу № А40-148581/12, А40-160147/12 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2014. № 6.
14. Решетникова И.В., Ярков В.В. Гражданское право и процесс в современной России. М., 1999. С. 304 (автор раздела — В.В. Ярков).
15. Ярков В.В. Юридические факты в цивилистическом процессе. М.: Инфотропик Медиа, 2012. С. 11, 472.
16. Manigk A. Willenserklarung und Willensgeschaft. Berlin, 1907. S. 605.