Соотношение принципов независимости судей и их связанности правом в гражданском процессе

УДК 347.9

Страницы в журнале: 60-63

Л.В. Шеломанова,

кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права Орловского государственного университета им. И.С. Тургенева, и.о. заместителя председателя Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга Россия, Орел shelomanova.larisa@gmail.com

Исследуются актуальные проблемы  изучения связи между принципами независимости судей и законности в их деятельности. Независимый суд в гражданском процессе связан компетенцией и процедурой.  Однако в действительности многие судьи находятся под влиянием личного увлечения и пристрастия. Когда в зале заседания отсутствуют квалифицированные юристы, зачастую это служит поводом к заметному упрощению процедуры и, как следствие, нарушению процессуальных прав и обязанностей тяжущихся сторон. Автор доказывает, что институт связанности судей Конституцией  и законом предполагает не только наличие права вышестоящих судебных инстанций на пересмотр незаконных и необоснованных решений нижестоящих инстанций, но и гарантии достаточной свободы усмотрения судей всех судов (особенно ординарных судебных инстанций) в оценке юридически значимых обстоятельств дела и толковании норм законодательства.

Ключевые слова: гражданский процесс, независимость суда, оценка доказательств, пересмотр решений по гражданским делам.

Одним из фундаментальных юридических принципов, положенных в основу правового регулирования общественных отношений и правоприменительной практики, является принцип связанности правом. Связанность правом предполагает запрет произвола, правоцелеполагание, правоподчинение, ответственность и предсказуемость публичной деятельности, в конечном итоге — справедливость и равенство. Это возможно лишь при условии, что полномочия и деятельность всех органов власти основаны на законе, а правосознание представителей власти базируется на принципе самоограничения.

И.А. Ильин верно подчеркивал, что «уже в глубокой древности люди стали понимать, что борьба, доведенная до непримиримости», вредит всем членам общества. Возможность «най-ти авторитетный и справедливый императив всегда драгоценна: она не только устраивает совместную жизнь людей на этот раз, но вселяет в них уверенность, что споры и столкновения вообще могут улаживаться мирно и справедливо» [3, с. 79].

Эту мысль продолжает Ф.Ф. Кокошкин: «Право создается массовым признанием его в данном обществе, но, будучи раз создано, оно распространяет свое действие и на лиц, не участвующих в признании. Живя в обществе, они подчиняются действующим в нем юридическим нормам независимо от своей воли и даже от своего сознания, ибо все остальные члены общежития руководствуются этими нормами и в отношении к ним» [4, с. 101—102].

Так с течением времени завоевывает всеобщее признание подлинное верховенство права.

Принцип связанности правом имеет общеюридическую область действия и вследствие этого распространяется на максимально широкий круг лиц. Им руководствуются законодательные и исполнительные органы власти, субъекты гражданского общества. Прочность законного порядка вообще составляет «одну из существенных потребностей государства; это — то, что дает ему высшее нравственное значение» [13, с. 31]. Однако особую роль данный принцип приобретает в отношении функционирования судебной власти. Судебное ре-шение должно быть основано на законе, потому что «суд всегда должен руководствоваться волей законодателя, выраженной в той или другой форме» [2, с. 74].  Исторически «самая сущность судебной функции, связанной нормами закона», вводила «ограничения абсолютизма», создавала «преграды для безраздельного господства в государственной жизни формальной воли монарха и фактического полновластия бюрократии» [5, с. 193—195]. Независи-мость правосудия, соединенная с его связанностью правом, создает условия для исключительного верховенства закона в общественной жизни.

Сказанное имеет непосредственное отношение к проблематике роли суда в гражданском процессе. При отправлении правосудия суд связан законодательной компетенцией. Он не вправе заниматься чем-либо сверх своей прямой обязанности. Суд несет публично-правовую обязанность рассмотреть гражданское дело и вынести решение, которое наиболее соответствует данным обстоятельствам. Для этого необходимо тщательно исследовать юридически значимые обстоятельства, надлежащим образом истолковать применяемые нормы права, учесть все основания для вынесения соответствующего решения.

Суд связан установленной законом процедурой рассмотрения конституционных, гражданских, уголовных, арбитражных и административных споров. Процессуальный закон — руководящее начало деятельности судебной власти. По справедливому утверждению М.В. Преснякова, «процедурный аспект конституционного принципа справедливости предполагает не только и не столько формальное равенство сторон, сколько обеспечение действительного фактического равенства. Этому способствует ряд процессуальных институтов, направленных на защиту “слабой” стороны процесса. В уголовном процессе это конституционно закрепленная презумпция невиновности, в гражданском — доказательственные презумпции». Правила процедурной справедливости, направленные на обеспечение формального равенства (например, принципы справедливого судебного разбирательства), еще не гарантируют справедливого результата процедуры. Поэтому равенство перед судом и право на судебную защиту не сводятся к формальному аспекту процедурной справедливости, а предполагают вынесение справедливого судебного решения, восстановление в правах. А это требует «индивидуального подхода к обстоятельствам дела, не формального применения правовых норм» [10, с. 32].

Связанность суда процедурными нормами имеет чрезвычайно важное значение как для защиты прав и законных интересов тяжущихся сторон [11, с. 9], так и для доверия граждан к суду [8, с. 4], закону и действиям государства [12, с. 178]. Поэтому следует приветствовать имеющуюся тенденцию к «процессуализации законодательства и консолидации процедурно-процессуальных норм» [7, с. 10].  Суд не просто является «зависимым» от установленных законом процедур, он связан ими в чрезвычайно высокой степени. Вне зависимости от вида судопроизводства (конституционного, гражданского, уголовного, арбитражного) они в равной степени гарантируют определенную последовательность действий судьи и публично-правовую обязанность обеспечить сторонам равные возможности по отстаиванию своей правовой позиции. Чаще всего соответствующие процессуально-правовые институты явля-ются близкими или тождественными.

Согласно ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении; в нем приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие — отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Таковы требования законодательных актов в отношении судебной процессуальной деятельности. Однако в действительности многие судьи находятся под влиянием личного увлечения и пристрастия. Если в зале заседания отсутствуют квалифицированные юристы, зачастую это служит поводом к заметному упрощению процедуры и, как следствие, нарушению процессуальных прав и обязанностей тяжущихся сторон. Но и наличие в числе участников процесса профессиональных правоведов зачастую не останавливает судей, и они допускают  указанные правонарушения.

Правосознание российских граждан в значительной мере основано на модели угождения начальству вместо достойного требования соблюдения своих прав и законных интересов. Участник процесса, скорее всего, не решится (даже post factum) указывать судье на допущенные им нарушения процедуры под страхом вынесения судьей решения не в его пользу, в том числе в будущем. Да и процессуальное законодательство предоставляет для этого недостаточно возможностей (фактически это можно сделать лишь при обжаловании состоявшегося судебного решения). Об этом сегодня много пишут не только публицисты, но и общеизвестные ученые-юристы.

Примечательно, что данные формы правосознания характерны не только для тяжущихся сторон, но и для самих судей. С.А. Авакьян отмечает, что «простому суду, чтобы обратиться в Конституционный Суд РФ, надо набраться немалой смелости, поскольку при внешней независимости каждой инстанции ее “выход” за пределы системы не очень поощряется, может вызвать раздражение вышестоящей инстанции, причем по тривиальным, уличным соображениям, выражающимся у нас в расхожих выражениях “ты что, самый умный?”, “тебе больше всех надо?” и т. д.» [1, с. 4].

В результате общество не доверяет российскому правосудию, потому что фактически приравнивает судебную власть к инструментам политики.

Примером этого является официальный ответ представителей судебной власти России на замечания Комиссара ООН по правам человека, согласно которому «претензии на де-монстрацию правосудием своей независимости от политической власти неоправданны, по-скольку судебная система — неотъемлемая часть политической власти —  действует в интересах общества» [9, с. 7]. Подобная характеристика «политической ориентированности судей не предполагает необходимой самостоятельности судебной власти» [6,  с. 280].

Связанность судов правом обеспечивает иерархическая судебная система. И тем сложнее, на наш взгляд, обеспечить связанность правом высших судов данной системы — Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ. Кроме того, данный способ обеспечения законности правосудия приводит к «монополизации» толкования законодательства вышестоящими судебными инстанциями, при котором «рядовому суду» не следует рисковать с целью занять собственную правовую  позицию: лучше, как показывает опыт, заручиться поддержкой «сверху».

Институт связанности судей Конституцией и законом предполагает не только наличие права вышестоящих судебных инстанций на пересмотр незаконных и необоснованных решений нижестоящих инстанций, но также гарантии достаточной свободы усмотрения судей всех судов (особенно ординарных судебных инстанций) в оценке юридически значимых обстоятельств дела и толковании норм законодательства. В Концепцию федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России на 2013—2020 годы» необходимо включить положения, обеспечивающие гармоничное сочетание принципов единства судебной системы и независимости судей, их связанности законом, совестью и внутренним правосознанием.

Суды нуждаются не только в законодательстве, но и в рекомендательных и справочных документах. Независимость правосудия отрицает возможность каких-либо указаний судь-ям, но не запрещает дачи им научных и практических рекомендаций со стороны более квалифицированных и опытных юристов. Особен-но важную роль здесь призвана играть современная юридическая наука. Изучая социальные процессы и явления, ученые стремятся к формированию обобщений и выводов, имеющих не временное, а долгосрочное значение. В этом состоит прогностическая функция правовых исследований. Кроме того, учение о независимости судей и связанности их правом стремится к объяснению тенденций развития законодательства и правоприменительной прак-тики, верному толкованию правовых норм, уяснению и разъяснению взаимосвязей между общественной жизнью и ее правовым регулированием. Данный теоретико-методологический аппарат является необходимым для повышения эффективности организации практической деятельности судейского корпуса современной России.

Список литературы

1. Авакьян С.А. Конституционный Суд Российской Федерации: неоднозначные законодательные новеллы // Конституционное и муниципальное право. 2011. № 1. С. 3—7.
2. Градовский А.Д. Начала русского государственного права: В 2т. Т. 1: О государственном уст-ройстве / под ред. В.А. Томсинова. М.: Зерцало, 2006. С. 74.
3. Ильин И.А. Теория права и государства / под ред. В.А. Томсинова. М.: Зерцало, 2003. С. 79.
4. Кокошкин Ф.Ф. Лекции по общему государственному праву / под ред.В.А. Томсинова. М.: Зерцало, 2004. С. 101—102.
5. Котляревский С.А. Конституционное государство. Юридические предпосылки русских Основных законов / под ред.В.А. Томсинова.М.: Зерцало, 2004. С. 193—195.
6. Лупинская П.А. Высокое политическое значение уголовного судопроизводства //LexRussica. 2008. № 2. С. 277—297.
7. Ляхова А.И. Принципы процессуального права: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Белгород, 2011. С. 10.
8. Мирза Л.С. Доступ к правосудию и доверие граждан суду // Российский судья. 2005. № 10. С. 3—6.
9. Морщакова Т.Г. Кризис правосудия? // Открытые глаза российской Фемиды / под ред. Т.Г. Морщаковой. М., 2007. С. 4—18.
10. Пресняков М.В. Конституционный принцип справедливости: юридическая природа и нормативное содержание: автореф дис. … д-ра юрид. наук. Саратов, 2010. С. 32.
11. Федорин В.Е. Процессуальные гарантии объективности и беспристрастности профессиональных участников уголовного судопроизводства: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Воронеж, 2007. С. 9.
12. Хабибуллин Р.Р. Принцип поддержания доверия граждан к закону и действиям государства как основа реформирования законодательства о социальном обеспечении России // Вестник СГЮА. 2009. № 1. С. 178—183.
13. Чичерин Б.Н. Общее государственное право / под ред. В.А. Томсинова.М.: Зерцало, 2006. С. 31.