Школы гражданского права: развитие научных идей в диссертационных исследованиях

УДК 347:340.11 

Страницы в журнале: 61-65

В.А. Болдырев,

доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры предпринимательского права, гражданского и арбитражного процесса Пермского государственного национального исследовательского университета Россия, Пермь vabold@mail.ru

В.А. Сысоев,

кандидат юридических наук, доцент, заслуженный юрист РФ, полковник милиции в отставке Россия, Пермь

Раскрыты критерии формирования научной школы: основной (преемственность) и дополнительные признаки (предметный, институциональный, персональный, практический, методологический). Представлены практические рекомендации соискателям ученых степеней относительно принципов ведения исследования, оформления его результатов и представления к защите.

Ключевые слова: научная школа, преемственность, диссертация, ученая степень, цивилистика, диссертационный совет, название темы.

Суждение, согласно которому научный поиск, даже когда он ведется в совершенно новых направлениях, является лишь продолжением пути других исследователей, можно считать справедливым для любой отрасли знания. А значит, и размышления на тему корректности развития частных идей цивилистических научных школ могут показаться странными, поскольку никакого другого варианта прогресса нет и быть не может. Однако существует ряд важных обстоятельств, которые делают соответствующую постановку вопроса не только корректной, но и весьма актуальной с учетом характера претензий, возникающих у научной общественности к диссертационным исследованиям.

В общественных и гуманитарных науках проверка достоверности результата исследования зачастую сопряжена со значительной его субъективной оценкой, поскольку главное мерило и использующее его лицо совпадают: критерием оценки оказывается сам человек.

Проведение квалификационных и прежде всего диссертационных исследований по юридическим научным дисциплинам подчиняется неписаным традициям, система которых заставляет учеников, с одной стороны, следовать в русле концепции школы или руководителя, а с другой стороны, избегать в названии темы таких формулировок, которые бы прямо свидетельствовали о том, что труд является лишь продолжением чьих-то идей.

При этом существование конкуренции, а иногда и конфронтации между научными школами, их отдельными членами оказывается дополнительным фактором, негативно влияющим на прохождение диссертантом всех формальностей, связанных с присуждением ученой степени.

Именно поэтому, понимая, что любое качественное исследование в той или иной мере должно сказываться на состоянии научной отрасли и влиять на выбор направления поиска, считаем необходимым привести собственную позицию, касающуюся того, как избежать ошибок при добросовестном развитии тех или иных высказанных ранее в рамках научной школы идей.

Попытка разобраться с тем, что такое научная школа, осложняется стремлением государства урегулировать данную сферу не полагаясь на самоорганизацию специалистов. По нашим наблюдениям, многие публикации, посвященные конкретным научным школам, имеют цель доказать, что таковые собственно существуют. В массе информационных сообщений о работах, проведенных коллективами вузов и научно-исследовательских центров, лишь редкие труды содержат глубокие аналитические выкладки, позволяющие понять, в чем достоинства и основные достижения научной школы. Выявление позитивных и негативных сторон учений, генерируемых и поддерживаемых исследовательскими коллективами, лишь отчасти осложняется трудностями определения самой научной школы.

Вот что пишет об этом О.А. Серова: «Понятие “научная школа” является достаточно распространенным. Однако четкого определения данного явления нет. Это основная форма взаимодействия разных поколений представителей той или иной науки, объединенных, как правило, рамками конкретного учебного или научного учреждения» [7, с. 72].

Более развернуто излагает свое представление по вопросу о научной школе О.Н. Астафьева: «В самом общем смысле научная школа — это сложившееся научное объединение (сообщество), которое обеспечивает приращение новых знаний в определенной сфере научной деятельности (области, направлении и пр.) и трансляцию особого типа научной культуры в нескольких поколениях ученых» [2, с. 6].

Критерии времени или преемственности можно видеть практически во всех определениях. Так, С.А. Мамонтов пишет: «Научная школа — относительно устойчивая форма научного сообщества, характеризующаяся известной самостоятельностью, самодеятельностью и самоорганизованностью; форма трансляции направлений, опыта, традиций и формы научного поиска (в том числе через систему аспирантуры и/или соискательства); неформальное творческое содружество исследователей разных поколений, сплоченных общим стилем исследовательской деятельности и добившихся признанных научных результатов, в том числе в форме защищенных диссертаций на соискание ученых степеней доктора и кандидата наук» [6, с. 63].

Как видится, именно признак преемственности является наиболее важным, характеризующим исследовательский коллектив в качестве научной школы. Преемственность означает, во-первых, относительно длительное существование такого коллектива; во-вторых, системность передаваемого знания.

Однако устойчивость системы взглядов сама по себе не свидетельствует о существовании научной школы, поскольку передача мифов и заблуждений, равно как и сохранение в рамках коллектива исследователей устаревшего знания, его окостенение, защита тривиальных или исчерпавших себя идей говорят о формировании псевдонаучной школы. Появление таких образований опасно для науки и практики.

О формировании настоящей научной школы говорит ряд иных признаков (критериев), которые можно назвать предметным, институциональным, персональным, практическим, методологическим.

Предметный критерий. Интересными представляются выводы, согласно которым перспективным является формирование специализированных проблемных научных школ [1, с. 55]. Возможно, узкая специализация в науке и многих сферах практической деятельности (юриспруденции, медицине, психологии) является прямой предпосылкой для такого вывода.

Специализация, осуществляемая за счет вычленения и разработки группы междисциплинарных проблем, требует больших организационных усилий от руководства научной или образовательной организации. Проведение исследований в области медицинского и спортивного права, имеющее в России следствием весьма скромные практические результаты, показывает, что решение задач на стыке отраслей сопряжено со значительными сложностями объективного и субъективного характера. Неготовность к гибкому мышлению членов коллектива и узкие научные интересы — факторы, негативно сказывающиеся на результатах проводимых работ.

Однако для научных коллективов, наиболее опытные представители которых подготовили фундаментальные цивилистические произведения, предметный критерий может оказаться совершенно неподходящим. Здесь широкая тематика разработок может задаваться масштабом личности и уровнем профессионализма руководителя научного коллектива. Именно так было в научных школах А.В. Венедиктова, В.А. Тархова, Б.Б. Черепахина и О.А. Красавчикова. В связи с чем стоит коснуться персонального критерия.

Персональный критерий. У истоков научной школы часто стоит незаурядная личность, целиком посвятившая себя исследовательской работе. Именно поэтому в цивилистике, да и не только, принято связывать само название школы с именами ее лучших представителей. Понятно, что такие факторы, как смена поколений исследователей и существование крупных научных организаций, давших миру плеяды специалистов высочайшего уровня, делает персональный критерий несколько зыбким и условным. И тем не менее свойство человеческой психики ассоциировать достижения с конкретной личностью позволяет считать, что наличие знаковой, харизматичной фигуры основателя является существенным аргументом, чтобы коллектив признавался другими в качестве научной школы.

Дальнейшее углубление в проблему значения взглядов руководителя научного коллектива для развития последнего будет напоминать типичные для российской ментальности попытки установить точную роль той или иной личности в истории. В странах с высоко развитой наукой все больше принято говорить о значении для движения общества по пути прогресса социальных институтов.

Институциональный критерий. Традиционно научная школа ассоциируется с определенным научно-исследовательским учреждением или вузом, а еще чаще — с отделом или кафедрой, знаменитыми своими разработками. Однако сегодня институциональный критерий не столь важен, свидетельством чему является представление о существовании научных школ в рамках конференции или элемента конференции в научной школе [8, с. 169—170]. Думается, научный форум сам может рассматриваться как школа при условии его периодического проведения.

Роль институционального критерия в науке (будь то деятельность по созданию произведений и (или) их критике) снизилась ввиду общей доступности информационных технологий, появления новых каналов коммуникации. Возможность существования научных сообществ без создания организаций, обладающих гражданской правосубъектностью, на сегодняшний день — объективная реальность, свидетельством чему является работа «Диссернета» (dissernet.org) — структуры, не привязанной организационно или экономически к конкретному юридическому лицу.

Практический критерий. Одним из критериев существования научной школы можно считать и прямое влияние соответствующих научных идей на практику — правотворческую работу и официальное толкование существующих норм.

Связь между цивилистической наукой и юридической практикой советского периода была весьма прочной. Как отмечал О.С. Иоффе, «можно указать на три функции, выполняемые наукой советского гражданского права по отношению к советскому гражданскому закону: аналитическую, критическую и созидательную» [5]. Объясняя данную мысль, автор также писал: «Созидательная функция имеет своей целью содействовать изменению существующих и образованию новых гражданско-правовых норм и институтов» [5].

Сегодня предпринимаются попытки вовлечь в законопроектную работу не только преподавательский состав вузов, но и студентов, что можно только приветствовать. Однако практический критерий выделения научных школ не следует переоценивать.

Если говорить о современных исследовательских институтах, то вывод о существовании в них правотворческих научных школ может считаться вполне обоснованным, поскольку для каждого из коллективов характерна не только определенная система взглядов (сонаправленных и разнонаправленных), задающих суть юридического текста, но и свои традиции использования средств юридической техники. Однако подчеркнем, что таких научных школ в стране единицы и во многом их существование обусловлено публичными интересами и государственным заказом. Постоянный интерес к вопросам правотворчества и законотворчества обусловливает формирование соответствующего направления научной школы [3, с. 25].

Методологический критерий. Результаты работы отдельных ученых [4, с. 27—33] и их коллективов иногда становятся методологической основой для ведения последующих исследований. Зачастую такое возможно при условии формирования соответствующего категориального аппарата, который помогает направить и структурировать работу ученого.

К примеру, выделение в структуре предмета гражданского права организационных отношений, а также признание имеющими существенную специфику охранительных гражданских правоотношений (отношений-притязаний) характерно для свердловской школы частного права. Соответствующая терминология не получила закрепления в законодательстве и не нашла отражения в новеллах права, но тем не менее названные идеи определили ход ряда интересных исследований, их структуру, позитивно повлияли на качество научных трудов. В то же время обоснованная в практическом плане прямая фиксация в числе отношений, регулируемых гражданским правом, корпоративных отношений (п. 1 ст. 2 Гражданского кодекса РФ) делает структуру предмета названной отрасли менее понятной и стройной с научной точки зрения.

Когда достижения коллектива исследователей складываются в методологический «трамплин», способствующий прыжку на новый уровень системного знания, можно уверенно говорить о сформировавшейся научной школе. Однако приверженность идеям таковой заставляет в ходе ведения и оформления квалификационных исследований — докторских и кандидатских диссертаций — учитывать ряд факторов, могущих негативно сказаться на конечном результате, который, как известно, заключается в присуждении ученой степени или отказе в таковом.

Наши наблюдения позволяют сделать осторожные предварительные выводы относительно того, каких принципов ведения исследования, оформления его результатов и представления к защите следует придерживаться, если диссертантом продолжается осуществление научного поиска в направлении, ранее найденном другими учеными, на пути, частично ими преодоленном.

1. Название темы должно показывать самостоятельный, новаторский характер исследования, демонстрировать выход автора за границы ранее имевшегося знания. Как правило, стоит избегать в названии темы использования авторского понятийного аппарата, предложенного в исследованиях последних лет. Конечно, обсуждение научной проблематики, когда таковое упрощается за счет авторской терминологии, предполагает неизбежность использования разработок последних лет. Однако это не означает, что чья-то авторская терминология должна непременно попасть в название диссертации. И вопрос здесь не в том, приживется ли соответствующий категориальный аппарат в науке, а в том, что само название диссертации может показаться непонятным специалисту, который попросту не знаком с каким-то конкретным цивилистическим исследованием.
2. Развитие идей научной школы должно осуществляться с освещением содержания концепций, предложенных другими авторами и коллективами. Подход к решению научной проблемы с позиции конкретной научной школы обоснован тем обстоятельством, что рассмотрение объекта осуществляется самым пристальным образом и с определенной точки зрения.

То обстоятельство, что фундаментом диссертации служит учение, предложенное в рамках конкретной научной школы, не означает, что квалификационная работа должна замыкаться на нем. Освещение в диссертации иных, в том числе и кардинально отличающихся точек зрения, не только возможно, но и необходимо. В противном случае можно говорить не о научном исследовании, а о научной догматике в самом худшем значении этого слова. Из человека, ведущего творческий поиск, диссертант, не желающий понять, что его точка зрения не может считаться единственно правильной, превращается в апологета учения.

Ведение исследования «в рамках учения научной школы» в действительности предполагает необходимость выхода за эти самые «рамки», требует уточнения или предложения нового научного знания.

3. Научный поиск должен сопровождаться демонстрацией сильных сторон иных правовых концепций. Честность автора, демонстрирующего сильные стороны учений, которые не приняты им за основу проводимого исследования, способна смягчить критику официальных и неофициальных оппонентов. При этом само исследование не должно носить характер описания имеющихся точек зрения с последующим «присоединением» диссертанта к одной из концепций.

Изучение и изложение фактического (эмпирического) материала следует осуществлять в рамках структуры исследования (деления на главы и параграфы), заданной категориальным аппаратом, характерным для соответствующей (избранной за основу) школы.

4. Действие институционального критерия научной школы обусловливает необходимость представления результатов исследования в диссертационный совет с учетом содержания научных трудов его членов.

В случае существования радикально отличающихся взглядов на научную проблему выбор диссертационного совета, в который будет представлена работа, должен осуществляться таким образом, чтобы профильные специалисты совета во всяком случае не были последовательными критиками позиции, которая отстаивается в диссертации.

Если подходить к решению вопроса взвешенно и системно, следует исходить из того, что диссертация по своим содержательным положениям не должна противоречить разработкам наиболее авторитетных специалистов той организации, на базе которой создан диссертационный совет. Однако это не означает того, что работа должна осуществляться в направлении научного поиска, избранного членами диссертационного совета, а тем более — их учениками (еще не получившими искомой степени).

5. В докторских диссертациях положения, выносимые на защиту, должны демонстрировать высокую степень самостоятельности от постулатов ранее разработанных учений.

Изложение в структуре положений докторских диссертаций, выносимых на защиту, прямых указаний на развитие в исследовании достижений конкретной научной школы нецелесообразно, сопряжено со значительными рисками. Как уже говорилось, верификация данных, полученных в ходе работы над проблемами гуманитарного и общественного характера, очень сложна. Дополнительной мерой значимости труда часто оказывается критерий времени — использование результата в течение длительного периода другими профильными специалистами.

Включение в состав положения, выносимого на защиту, мысли (отстаиваемой в рамках учения школы), не получившей общего признания, но тем не менее известной, способно сыграть злую шутку с диссертантом: автора могут обвинить и в частичной компиляции, и в отсутствии новизны в самом положении. Думается, что построение положений, выносимых на защиту, должно осуществляться таким образом, чтобы за мыслью автора тенью не стояла личность другого исследователя.

Проведение исследования на базе учения, разработанного научной школой, является методологически обоснованным, поскольку наблюдение любого объекта сложной конфигурации с разных позиций приводит к неодинаковому его восприятию наблюдателями. Оно вкупе с другими научными результатами позволяет создать более полную картину действительности.

Список литературы

1. Арефьев А.Ю. Проблема формирования специализированных научных школ в теории оперативно-розыскной деятельности // Вестник Владимирского юридического института. 2011. № 1. С. 51—55.
2. Астафьева О.Н. Формирование научных школ и научно-исследовательских направлений в современном вузе: коммуникативные стратегии // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2010. Т. 23. № 3. С. 6—12.
3. Власенко Н.А., Залоило М.В. Развитие правотворческой научной школы // Журнал российского права. 2015. № 9 (225). С. 24—35.
4. Гонгало Б.М. Метод О.А. Красавчикова // Российский юридический журнал. 2006. № 1. С. 27—33.
5. Иоффе О.С. Развитие цивилистической мысли в СССР (часть I). Владивосток, 1974. URL: http://civil.consultant.ru/elib/books/3/page_19.html (дата обращения: 17.04.2017).
6. Мамонтов С.А. Научная школа как форма научного сообщества // Инновационное образование и экономика. 2008. Т. 1. № 2. С. 62—64.
7. Серова О.А. Инновации в правовой сфере как результат развития научной школы // Власть Закона. 2015. № 1 (21). С. 71—75.
8. Шукшина Т.И. Международная научно-практическая конференция с элементами научной школы для молодых ученых — 50-е Евсевьевские чтения // Гуманитарные науки и образование. 2014. № 2. С. 169—170.