Проблемы государственно-правового воздействия на экономику рыночных отношений современной России

УДК 340.1:342.3

Страницы в журнале: 5-16

В.В. Кожевников,

доктор юридических наук, профессор кафедры теории и истории государства и права Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского Россия, Омск kta6973@rambler.ru

Анализируется проблема государственно-правового воздействия на экономику в условиях рыночных отношений современной России, которая рассматривается в контексте соответствующей функции государства. Подчеркивается, что в демократическом правовом государстве экономическая функция в сущности исключает политико-административные  формы и методы воздействия на экономику страны, поведение субъектов экономических отношений. Обращается внимание на то, что правовое регулирование не охватывает все формы и средства воздействия права на общественные отношения, включая экономику.

Ключевые слова: правовое воздействие, правовое регулирование, экономические отношения, экономическая функция государства, зарубежный опыт.

Думается, обозначенная в заголовке статьи проблема в первую очередь должна рассматриваться в рамках содержания экономической функции современного российского государства, которое посредством права проводит соответствующую экономическую политику. Ю.А. Тихомиров, подчеркивая, что государство призвано «выполнять необходимые и полезные для общества функции», в том числе и поддержку предпринимательства, обращает внимание на то, что понятие функций государства чаще всего «прилагалось» к сферам жизнедеятельности общества — хозяйственно-организаторская или экономическая функция, культурно-воспитательная или идеологическая функция и т. п. Однако, по мнению ученого, важнее выделить функции как направления и содержание государственной работы, как объем собственно государственных дел в тех или иных сферах: нормативно-регулирующие, легализационно-регистраторские, защитно-охранительные, программно-ориентирующие, ресурсные функции [41, с. 30—31].

Справедливости ради подчеркнем, что далеко не все ученые согласны с такой трактовкой функций государства. Дело в том, что если мы признаем, что под функциями государства следует понимать содержание государственной деятельности, то мы фактически делаем ненужной определяемую категорию. Действительно, зачем говорить о функциях, если это то же самое, что и деятельность, т. е. занятия, труд, работа государства и его органов. Кстати говоря, об этом в свое время писал Л.И. Каск, утверждавший, что при такой трактовке данного понятия «разница между функциями государства и его деятельностью в лучшем случае оказывается только количественной: функции — это, хотя и основные (или главные) направления, но все-таки лишь направления деятельности государства. А если это так, то вряд ли есть необходимость вводить в научный оборот новый термин, не имеющий качественно самостоятельного содержания» [13, с. 7]. Кроме того, по мнению В.А. Затонского, при таком подходе оказываются бессмысленными многие научные речевые обороты: «деятельность государства по реализации функций» и др. Автор полагает, что рассуждения о том, что точнее: функция — это деятельность или содержание (либо предмет) деятельности, — не имеют научных оснований, поскольку при этом разводится, разрывается единое понятие «деятельность», искусственно отрываются друг от друга форма и содержание [11, с. 69].

Отметим, что учеными-теоретиками по-разному раскрывается содержательная сторона экономической функции современного государства. Коллектив авторов (М.Б. Смоленский, Г.А. Борисов, М.В. Мархгейм и Е.Е. Тонков) весьма пространно рассуждает, что «современное государство активно вмешивается в экономические процессы, что включает в себя деятельность государства по организации, координированию, регулированию экономики с помощью налоговой и кредитной политики, государственного заказа, создание механизмов, стимулирующих экономический рост, осуществление санкций» [38, с. 90].

Говоря об экономической функции государства при рыночных отношениях, свободе предпринимательской деятельности, многообразии и равенстве всех форм собственности, добросовестной конкуренции, А.Н. Головистикова замечает, что экономика развивается преимущественно на основе самоуправления, дополненного целенаправленным регулированием со стороны государства. По ее мнению, данная функция в основном заключается в регулятивных, стимулирующих, консультационных действиях; в современном гражданском обществе только хозяйственные единицы и трудовые коллективы (производители) могут решать, какие органы государственного и хозяйственного управления им нужны, в чем должны состоять функции этих органов, сколько им платить и за какие услуги [8, с. 151]. Позднее она замечает, что «по мере формирования рыночных отношений, расширяющих экономическую свободу, все большее распространение получает диспозитивная форма регулирования, позволяющая сторонам правоотношений самим определять пути достижения намеченных целей, устанавливать права и обязанности с помощью договора, соглашения вместо жесткого императива, не дающего возможности выбора варианта» [13, с. 568].

Раскрывая один из аспектов экономической функции современного российского государства, В.К. Бабаев обращает внимание на то, что последнее не только закрепляет на конституционном уровне частную форму собственности, в том числе и на землю, но и законодательно определяет способы ее приобретения, порядок владения и распоряжения ею [3, с. 74].

К проблеме экономической функции современного российского государства обращается и Л.А. Морозова, полагающая, что в условиях развития рыночных отношений, свободы предпринимательской деятельности, многообразия и равенства форм собственности, добросовестной конкуренции экономика развивается на основе саморегулирования, а вмешательство государства здесь имеет определенные пределы. Последнее сводится, как правило, к:

а) выработке экономической политики;

б) управлению предприятиями и организациями, составляющими государственную собственность. Их круг должен быть ограничен важнейшими отраслями, имеющими общегосударственное значение, например ядерной энергетикой, деятельностью в космосе, транспортом, связью и т. д.; в) установлению правовых основ рынка и ценовой политики, в частности стимулированию государственными средствами предпринимательства и свободного труда, обеспечению равноправия всех форм собственности, правовой защите собственника, принятию мер для пресечения монополизма и недобросовестной конкуренции, охране прав потребителя и др.; г) регулированию внешнеэкономических отношений государства [29, с. 104].

Интересно, что в другой работе, уточняя свою позицию, Л.А. Морозова подчеркивает: мировой опыт свидетельствует, что в рыночных отношениях недостаточно уповать лишь на элементы саморегулирования — необходимо сочетание саморегулирующих и регулирующих средств и рычагов. Автор полагает, что рынок не только совместим с планированием процесса экономического развития, но и практически невозможен без определенных целей, механизмов их осуществления, без расчета, прогноза результатов. При этом, отмечая специфику характера и содержания планирования в условиях рынка, она выделяет следующие свойства планирования: а) не носит жесткого характера; б) основано на использовании экономических методов (налогообложение, субсидии, льготное кредитование и др.);

в) имеет рекомендательный характер в отношении частных собственников и частных производителей; г) сочетает взаимные интересы общества, государства, отдельных производителей [31, с. 109—110].

Рассматривая экономическую функцию государства в контексте глобализации, Л.А. Морозова замечает, что последняя существенно отражается на реализации первой, поскольку глобализация предполагает, прежде всего, интернационализацию рынков, усиление влияния транснациональных корпораций, утверждение надгосударственных структур, которые создаются в результате экономической интеграции государств. Имея в виду позицию ученых, согласно которой негативные последствия процессов глобализации в сфере экономики «вымывают основу экономической функции государства и ставят само существование государства как политического института под сомнение» [49, с. 62—63], Л.А. Морозова отмечает: с одной стороны, внедрение новых производственных информационных технологий актуализирует проблему уточнения экономической функции современного государства, с другой, — несмотря на засилье в результате экономической интеграции транснациональных корпораций, продолжает сохраняться заинтересованность отдельных государств в стабильном развитии национальной экономики, в максимальной концентрации возможностей страны на решении приоритетных задач строительства эффективного внутреннего хозяйства.

Следовательно, резюмируется, что в условиях глобализации сохраняется такой аспект экономической функции государства, как государственное гарантирование экономической деятельности при обострении конкуренции (монополизма), охрана прав потребителей от недобросовестного производителя, определение правовых основ рынка, в частности обеспечение равноправия всех форм собственности, правовая защита собственника, стимулирование государственными средствами эффективной рыночной экономики, достижение в национальном предпринимательстве сбалансированности интересов личности, общества и государства [30, с. 103].

Сходной позиции придерживаются Р.В. Енгибарян и Ю.К. Краснов, полагающие, что в демократическом правовом государстве его экономическая функция, в сущности, исключает политико-административные формы и методы воздействия на экономику страны, на поведение субъектов экономических отношений. Они регулируются государством именно экономическими методами, прежде всего посредством выработки долгосрочной государственной программы по развитию экономики [10, с. 106—107]. Н.И. Матузов также утверждает, что «если в условиях административной системы управления экономика регулируется преимущественно директивами, то в условиях рыночных отношений — прежде всего экономическими методами, т. е. посредством налогов, кредитов, льгот и т. д.» [26, с. 58].

Отмечая, что за прошедшие годы обозначились некоторые важные элементы рыночных отношений: экономическая свобода, право собственности, работающие рынки товаров и услуг, М.И. Байтин и И.Н. Сенякин полагают, что «вместе с тем возникла необходимость поиска оптимальных способов участия государства в экономических процессах, налаживания эффективного государственного регулирования, совместимого с рыночными механизмами» [4, с. 65].

Размышляя об экономической функции государства, В.В. Оксамытный обращает внимание на то, что переход страны к рыночным отношениям в нашем обществе проходил рывками, поскольку вначале реформируемой России вместо социально ориентированной модели рыночной экономики была навязана так называемая модель с максимально широкой свободой поведения участников рыночных отношений и минимальным вмешательством государства в экономику и социальную жизнь. Автор полагает, что негативные результаты фактического невмешательства государства в контроль над экономическими процессами не устранены, и потому сегодня экономика российского государства все еще носит характер переходной экономики, в которой присутствуют и действуют элементы как плановой, так и рыночной экономики. Это обстоятельство накладывает определенный отпечаток и на действие соответствующей функции, которая имеет следующие основные черты: постепенный отход от тотального регулирования экономики в рамках государства; поиск соотношения государственного регулирования экономики и саморегулирования, а также определение новых границ вмешательства государства в экономику; увеличение роли саморегулирования экономики; определение оптимального уровня централизации и децентрализации в управлении экономикой; дальнейшее совершенствование форм косвенного воздействия на экономику государства и др. [32, с. 286—288].

В связи с этими положениями, как думается, весьма уместны замечания В.В. Сорокина, полагающего, что опыт переходных преобразований свидетельствует: при неразвитости рыночной инфраструктуры и гражданского общества компенсировать недостаточное развитие экономических, социальных институтов может только государство. В условиях раскола общества нет другой всеобъемлющей организации, способной обеспечивать сохранение целостности общества, как государство [40, с. 265]. Ученый вполне обоснованно утверждает, что в современных условиях господство концепции рыночного общества должно смениться идеалами социально ориентированной экономики, связанной с соответствующим государственным вмешательством в дела общества [40, с. 266].

Опыт развития зарубежных стран показывает, что государство никогда не отказывалось от контроля за развитием экономики и регулирования общественных процессов. В частности, американский историк А. Шлезингер называет мифом утверждение, будто США обязаны своим развитием неограниченной свободе частного предпринимательства [48, с. 311—312]. Более того, в переходных условиях роль государства в регулировании социальных изменений неуклонно возрастает, государство выступает гарантом национальной безопасности. Судя по подсчетам независимых экспертов Института экономики РАН, при существенном повышении роли государства в экономике возможен рост ВВП от 7 до 12% в год на период выхода общества из системного кризиса [28, с. 230]. Американский исследователь Г. Шварц вообще полагает, что нигде в мире не встретишь сейчас абсолютно нерегулируемой, бесконтрольной рыночной экономики [36, с. 150].

Существует мнение, что претензии населения к властным структурам российского государства обусловлены ментальными качествами нашего народа: укоренившейся у большинства населения привычкой к государственному патернализму, отсутствием инициативности и стремления самостоятельно заботиться о своем благосостоянии, здоровье, образовании, наконец, традиционным лукавством в отношении к государству, которое состоит в уклонении от гражданских обязанностей [12, с. 22—28]. Действительно, можно обнаружить много фактов, подтверждающих такое объяснение неэффективности рыночных и иных преобразований, осуществляемых от имени государства. Например, на Красноярском экономическом форуме 21 апреля 2017 г. председатель совета Центра стратегических разработок А. Кудрин  заявил следующее: «В целом в России целый ряд структурных проблем. Одной из них является большое присутствие государства в экономике. Госкомпании “иначе мотивированы” и при этом занимают главную роль в ведущих отраслях страны, например, в добыче полезных ископаемых и финансах, где госкомпаний не должно быть вообще. Именно госсектор во многом несет ответственность за низкие темпы роста, это связано с его “очень вялой политикой”»1.

Однако едва ли верно гиперболизировать реальное значение этих фактов и делать на их основании вывод о преобладании в российском обществе типа человека, который не мыслит свою жизнь без опекуна, поводыря или по природе лентяй и социальный иждивенец. Например, А.В. Аверин считает, что люди, как правило, ждут от государства не милостей и подачек, а установления понятных отношений с гражданами, укрепления правопорядка, обеспечения экономической и социальной стабильности, чего, к сожалению, не хватает населению на современном этапе государственно- правового строительства [1, с. 241].

Все еще бытует представление, что рынок —сфера, свободная от вмешательства государства. Порой даже можно услышать, что понятие «регулируемый рынок» — бессмыслица, поскольку он, якобы, не регулируем и не управляем. Современный либерализм (М. Фридман, Ф.А. Хайек и др.) исходит из саморегуляции обменных отношений. Рынок действует таким образом, что индивид А, производящий товар Х, может удовлетворить свою потребность в товаре У, производимом индивидом В, лишь в процессе обмена, т. е. удовлетворив потребности индивида В в товаре Х. Никто и ничто, кроме собственных потребностей, не гонит его на рынок и не побуждает к обмену. Никто не регулирует обменный процесс. Индивиды А и В сами находят друг друга. Ими движет только «невидимая рука» (А. Смит) их потребностей. И поскольку речь идет об отношениях не только А с В, а всех со всеми, постольку рынок удовлетворяет всеобщие потребности, общественный интерес. Индикатором потребностей являются цены, складывающиеся под влиянием спроса и предложения и поэтому отражающие потребности населения сообразно его покупательной способности.

Государственное планирование в масштабах общества представляется современному либерализму принципиально невозможным. Государство, берущееся за это, обнаруживает «пагубную самонадеянность» [43]. Ни одно правительство, ни один государственный орган ни при каких обстоятельствах не в состоянии обладать информацией, необходимой для принятия оптимальных решений о том, что нужно делать на каждом рабочем месте. Тот, кто на нем находится, будет осведомлен полнее и потому выполнит работу успешнее по своему разумению, чем по указанию сверху. В этом современный либерализм видит причину краха общества, экономика которого была основана на государственной собственности и централизованном планировании.

По законам общественных отношений свобода индивида должна быть максимально возможной, в том числе и в области хозяйства. Пределы вмешательства государства в дела людей определяются необходимостью обеспечить порядок, при котором осуществление свободы индивидом не должно препятствовать всем другим индивидам осуществлять свою свободу. Вмешательство государства в частную сферу семьи, быта, культуры, как правило, исключается и может иметь место только в целях обеспечения личной или общественной безопасности. Государственный надзор за обеспечением порядка возможен лишь в сферах экономики и политики, ибо именно в этих областях прежде всего реализуется главная функция государства — решение общих дел. Вмешательство государства допустимо здесь постольку, поскольку оно необходимо для осуществления этой функции [37, c. 41—42].

Подобные высказывания далеки от действительности, ибо на всех этапах развития общества государство в той или иной степени оказывало влияние на рынок, а в современных условиях такое воздействие очень широко и в достаточной степени эффективно.

Критикуя идеи современного либерализма, Л.И. Спиридонов писал, что эти ясные с точки зрения чистой теории положения внедряются в практику с большим трудом. Причина не только в том, что значительная часть экономистов, социологов, юристов в принципе не приемлет либеральных воззрений. Дело еще в том, что доктрина невмешательства государства в дела общества и личности и особенно в хозяйственную сферу не в состоянии объяснить многие общественные, в том числе экономические, процессы, а следовательно, и лечь в основу социально-политических программ, реализация которых могла бы воспрепятствовать их развитию в нежелательную сторону. В частности, отмечает автор, свободному рынку, функционировавшему при полном невмешательстве государства в область обменных отношений, пришлось выдержать испытание жесточайшими экономическими кризисами, поразившими капиталистическое общество в конце ХIХ века, в 1929—1932 годах, в 1937 году и т. д. В результате кризиса 1929—1932 годов мировое производство сократилось более чем на 40%, множество людей разорилось, превратилось в безработных, большинство предпринимателей обанкротилось, некоторые из них покончили жизнь самоубийством, почти полностью исчез средний класс и т. п.

СТАТЬЯ БОЛЬШАЯ, ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ