Права женщин в конституционно-правовом механизме реализации принципа гендерного равноправия

УДК 342.7:347.156

Страницы в журнале: 57-62

Ю.А. Акимова,

кандидат юридических наук, cтарший преподаватель кафедры конституционного и административного права Российского государственного социального университета Россия, Москва akimova_julia@mail.ru

Е.В. Шленева,

кандидат юридических наук, доцент кафедры конституционного и муниципального права  Международного юридического института  Россия, Москва  elena_shleneva@mail.ru

Рассматриваются вопросы правового обеспечения реализации и защиты прав женщин, представляющих собой наиболее важный элемент конституционно-правового механизма гендерного равноправия. Анализируются положения российской Национальной стратегии действий в интересах женщин на 2017—2022 годы, отмечаются ее достоинства и недостатки.

Ключевые слова: принцип равноправия, равноправие полов, гендер, гендерные права, права женщин.

В  системе принципов прав человека равноправие полов (гендерное равноправие) занимает одно из наиболее важных мест. Это фундаментальный принцип, несоблюдение которого способно разрушить все здание универсальных прав и свобод человека. На необходимость обеспечения равенства прав женщин и мужчин указывается в положениях Устава ООН и Всеобщей декларации прав человека 1948 года. Международные пакты о правах человека 1966 года содержат специальное требование к государствам обеспечить равное для мужчин и женщин право пользования всеми гражданскими, политическими, экономическими, социальными и культурными правами.

В Декларации тысячелетия ООН [5] сформулирована такая важная цель развития, как поощрение гендерного равенства и расширение прав и возможностей женщин. В Хартии Европейского союза об основных правах 2007 года говорится, что равенство женщин и мужчин должно обеспечиваться во всех сферах, в том числе в вопросах занятости, трудовой деятельности и заработной платы (ст. 23). Всемирная конференция по правам человека в Вене 1993 года призвала к полному и равному осуществлению женщинами всех прав человека и считала это одной из первоочередных задач правительств и ООН, подчеркнув важное значение интеграции и полного вовлечения женщин в процесс развития на правах его участников и бенефициаров [1]. На конституционном уровне большинство государств, включая Россию, также гарантируют равенство прав и свобод женщин и мужчин.

Современное понимание равноправия полов (гендерного равноправия), отраженное в документах Совета Европы, включает в себя его рассмотрение в качестве принципа прав человека и прав женщин, неотъемлемой составной и неделимой части всеобщих прав человека, а также как требование достижения социальной справедливости и непременное условие демократии [15]. «Гендерное равенство означает равную видимость, расширение возможностей и участие обоих полов во всех сферах общественной и частной жизни. Гендерное равенство является противоположностью гендерного неравенства, а не гендерных различий, и направлено на содействие всестороннему участию женщин и мужчин в обществе. Это означает принятие и оценивание в равной степени различий между женщинами и мужчинами и разнообразных ролей, которые они играют в обществе. Гендерное равенство включает в себя право быть разными. Это означает учет существующих различий между женщинами и мужчинами, которые связаны с классом, политическими убеждениями, религией, этническим происхождением, расой или сексуальной ориентацией. Гендерное равенство означает обсуждение того, как можно идти дальше, чтобы изменить те общественные структуры, которые способствуют поддержанию неравных властных отношений между женщинами и мужчинами, и достичь лучшего баланса в различных женских и мужских ценностях и приоритетах» [13, p. 8]. Гендерное равенство также «означает равный доступ и распределение ресурсов между женщинами и мужчинами»  [14].

Наиболее значимый элемент механизма обеспечения гендерного равенства по-прежнему представляют права женщин.

Международно-правовая база защиты прав женщин уже достаточно обширна. Центральное место в ней занимает Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин 1979 года[1] (далее — Конвенция) (включая Факультативный протокол 1990 года[2]), которую еще именуют Биллем прав женщин. Согласно данной Конвенции (ст. 3) государства-участники принимают во всех областях, и в частности в политической, социальной, экономической и культурной областях, все соответствующие меры, включая законодательные, для обеспечения всестороннего развития и прогресса женщин, с тем чтобы гарантировать им осуществление и пользование правами человека и основными свободами на основе равенства с мужчинами.

К числу иных важнейших документов в области обеспечения и защиты прав женщин относятся Конвенция о равном вознаграждении мужчин и женщин за труд равной ценности 1951 года[3], Конвенция о политических правах женщин 1952 года[4], Конвенция о гражданстве замужней женщины 1957 года[5], Декларация о защите женщин и детей в чрезвычайных обстоятельствах и в период вооруженных конфликтов 1974 года[6], Декларация об искоренении насилия в отношении женщин 1993 года[7], Пекинская декларация и платформа действий, принятая на Четвертой Всемирной конференции по положению женщин (4—15 сентября 1995 г.)[8] и другие, в частности итоговый документ Саммита ООН по устойчивому развитию (25—27 сентября 2015 г.)[9].

Статья 19 Конституции РФ гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, а также равные права и свободы и равные возможности для их реализации для мужчин и женщин. Между тем правам женщин до сих пор не уделялось достаточного внимания ни законодателем, ни наукой конституционного права[10].

Права женщин в юридической литературе относят к правам третьего (после политических, гражданских и социально-экономических прав) поколения. По мнению С.В. Полениной, третье поколение прав  «охватывает права тех категорий граждан, которые по социальным, политическим, физиологическим и иным причинам не имеют равных с другими гражданами возможностей осуществления общих для всех людей прав и свобод и в силу этого нуждаются в определенной поддержке со стороны как государства, так и международного сообщества в целом. Круг носителей таких коллективных прав… включает… молодежь и пенсионеров, инвалидов и безработных, беженцев и лиц некоренной национальности. Однако в эпицентре этого круга стоят женщины, поскольку они не только нуждаются в особой защите государства, так как в силу причин, прежде всего, физиологического характера не имеют равных с мужчинами возможностей осуществления общих для всех людей прав человека, но и могут быть одновременно подростками, престарелыми, инвалидами, беженцами, мигрантами, безработными и т. д., иными словами, ущемленными в реализации прав и свобод также и по этим основаниям» [11, с. 24].

Полагаем, что правовой статус женщины складывается, во-первых, из универсальных прав, общих для всех людей, к которым относятся лично-гражданские, политические, социальные, экономические и культурные права, адресованные всем людям без различия пола, расы, национальности и т. д. С этой точки зрения в правовом статусе женщины, во всяком случае в России, практически не наблюдается изъянов, т. е. и федеральные, и субъектовые нормы с формально-юридической точки зрения являются гендерно-нейтральными [4, с. 9] и прямых дискриминационных правил по отношению к женщинам не содержат.

Однако, как показывает опыт многих стран, формального подхода бывает недостаточно, поэтому права женщин нуждаются в особых гарантиях реализации и защиты, область которых и составляет второй компонент правового статуса женщины.

Так, личная неприкосновенность женщины от различных форм насилия до сих пор гарантирована предельно слабо. Согласно ООН насилие в отношении женщин является универсальным явлением. Несмотря на то, что подверженность женщин насилию в разных регионах различна, статистические данные показывают, что такое насилие встречается повсеместно и что женщины подвергаются физическому, сексуальному, психологическому, экономическому насилию как у себя дома, так и за его пределами. В зависимости от места проживания доля женщин, подвергавшихся физическому насилию хотя бы раз в жизни, составляет от нескольких процентов до 59%и более. Во многих регионах мира следование  давним обычаям заставляет женщин принимать жестокое обращение [6].

Равноправие женщин и мужчин в общественно-политической сфере специальными нормами права почти не подкреплено, что приводит к диспропорциям в представительстве полов в государственных и муниципальных органах власти. И если на гражданской и муниципальной службе доля женщин традиционно высока (в основном по причине низкой заработной платы), то на высшем уровне власти, где, собственно, и принимаются ключевые государственные решения, женщин немного. Так, в составе Государственной Думы VII созыва работают 72 женщины, т. е. всего 16% от общего числа депутатов Думы.

Ситуация с социально-экономическими правами женщин немногим лучше. Несмотря на то, что женщин с высшим образованием больше, чем мужчин (58% по данным официальной статистики за 2015 год) [7, с. 64], за высококвалифицированную работу женщинам платят меньше. В 2015 году заработная плата руководителей-женщин составляла 70,3% от заработной платы руководителей-мужчин. Заработная плата женщин — специалистов высшего уровня квалификации составляла 74,1% от соответствующей заработной платы специалистов-мужчин  [7, с. 122]. При этом женщины выполняют еще и домашнюю работу, трудозатраты на которую нигде не фиксируются и никак не оплачиваются.

Социальные гарантии в области охраны материнства, в частности пособия при рождении ребенка, ежемесячные пособия по уходу за ребенком и т. д., к сожалению, настолько малы, что не покрывают расходов на содержание матери и ребенка. Например, ежемесячное пособие по уходу за первым ребенком до достижения им возраста полутора лет в 2014 году составляло в среднем лишь 6702,9 рублей [12, с. 135].

В целях создания эффективного механизма реализации прав женщин в литературе давно предлагается принять федеральный закон о равенстве возможностей мужчин и женщин, что, несомненно, будет способствовать упрочению гендерного равноправия в обществе, на что указывает опыт ряда стран, например Швеции [8, с. 53—61], Эстонии  [9, с. 8] др. Именно законом следовало бы закрепить не только принципы гендерной политики государства и ключевые дефиниции (гендерное равноправие, гендерная дискриминация, гендерный баланс, гендерные квоты и т. д.), но и максимально полный каталог правовых возможностей женщин и гарантий их реализации, предусмотреть участие гражданского общества в должном информировании женщин об их правах, в достижении гендерного баланса во всех сферах жизни, а также, возможно, учредить специальный правозащитный орган по обеспечению гендерного равноправия.

В настоящее время проблемами гендерного равенства занимается Координационный совет Министерства труда и социальной защиты РФ (далее — Минтруд России) по гендерным проблемам, который является совещательным органом. Еще одна государственная структура — Комитет Государственной Думы по вопросам семьи, женщин и детей — сосредоточена в основном на проблемах семьи и детей. В отсутствие сколько-нибудь внятной государственной гендерной политики женщины, зачастую даже не осведомленные о своих правах, фактически лишены возможности направлять жалобы на нарушения этих прав. Единственный внутригосударственный орган — Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации — жалоб на дискриминацию женщин не получает, что вовсе не означает, будто дискриминации нет.

Следует отметить, что в 2003 году законопроект о государственных гарантиях равноправия женщин и мужчин (о государственных гарантиях равных прав и свобод мужчин и женщин и равных возможностей для их реализации) был направлен в Государственную Думу, потом неоднократно обсуждался специалистами, выносился на круглые столы в Думе и Общественной палате РФ  и даже прошел первое чтение, однако в качестве закона так и не был принят. В Минтруде России ссылаются на якобы участившиеся в 2012—2013 годах обращения граждан и общественных организаций в Государственную Думу и в Правительство РФ, выступающих «против» принятия законопроекта, усматривая в нем угрозу традиционным семейным ценностям. Минтруд России заверяет, что работа по подготовке общественного консенсуса по законопроекту будет продолжена [3]. А пока в отсутствие закона уже принимаются подзаконные акты. Речь идет, в частности, о принятии Национальной стратегии действий в интересах женщин на 2017—2022 годы (далее — Стратегия) [10]. Несколько ранее постановлением Правительства РФ от 28.12.2016 № 1520 было утверждено Положение о Координационном совете при Правительстве РФ по реализации Национальной стратегии действий в интересах женщин на 2017—2022 годы и образован соответствующий Координационный Совет при Правительстве РФ.

Согласно разделу I Стратегии она определяет основные направления государственной политики в отношении женщин и нацелена на реализацию принципа равных прав и свобод мужчины и женщины и создание равных возможностей для их реализации женщинами в соответствии с положениями Конституции РФ, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации. В Стратегии справедливо подчеркивается, что права женщин являются неотъемлемой частью общих прав человека. Создание условий для полного и равноправного участия женщин в политической, экономической, социальной и культурной сферах жизни общества является приоритетным направлением государственной политики Российской Федерации.

Отмечаются следующие «слабые места» текущей государственной политики в сфере обеспечения равенства прав и возможностей женщин: не обеспечиваются возможности совмещения женщинами семейных обязанностей и трудовой деятельности; не в полной мере используется научный и интеллектуальный потенциал женщин; наблюдаются такие факторы, как неравное положение женщин по сравнению с мужчинами в сфере экономики, наличие отраслевой сегрегации, что обусловливает сохранение более низкой по сравнению с мужчинами заработной платы женщин. Отмечаются также наличие рабочих мест с  небезопасными условиями труда для женщин, что влечет за собой трудовые увечья; недостаточная поддержка самозанятости и предпринимательской деятельности женщин, являющаяся ограничением для осуществления женщинами продуктивной экономической деятельности; ограниченность масштабов и сфер применения гибких форм занятости, недостаточное развитие сферы услуг по уходу и присмотру за детьми дошкольного возраста, а также по уходу за нетрудоспособными членами семьи и системы профессионального обучения и дополнительного профессионального образования для женщин, выходящих из отпуска по уходу за ребенком, что является серьезным препятствием успешного совмещения профессиональной деятельности и семейных обязанностей; дискриминационное отношение работодателей к женщинам, имеющим малолетних детей, многодетным матерям при приеме на работу; низкий уровень представительства женщин в законодательных органах власти; недостаточное правовое просвещение по вопросам прав и свобод, предоставленных женщинам законодательством Российской Федерации и общепризнанными нормами международного права; недостаточность реализуемых мер профилактики насилия в отношении женщин, в том числе семейно-бытового насилия, малочисленность кризисных центров и кризисных отделений, оказывающих помощь пострадавшим от насилия женщинам, наличие таких центров не во всех субъектах Федерации.

Как отмечается в Стратегии, «препятствиями для более полной реализации женщинами всего комплекса их прав и свобод являются сложившиеся в обществе представления о социальной роли женщины, которые отрицательно сказываются на самореализации и развитии индивидуальности женщин, препятствуют свободному выбору ими профессии и образа жизни и создают барьеры на пути достижения фактического равноправия женщин и мужчин как в общественно-политической, так и в социально-экономической жизни. В соответствии с этими представлениями наиболее значимыми социальными ролями женщины признаются роли домохозяйки и матери, а профессиональные и карьерные достижения остаются второстепенными».

Все сказанное справедливо, но далее логично было бы дать критику указанных стереотипов и наметить пути их преодоления. Однако вместо этого в Стратегии выражается надежда, что «признание общей ответственности женщин и мужчин за выполнение семейных обязанностей способствовало бы укреплению семьи и ценностей семейной жизни, а также созданию условий для успешного сочетания женщинами профессиональных и семейных обязанностей».

Другими словами, фактически предлагается сохранить традиционный подход к социальной роли женщины. Не ясно, что понимать под «общей ответственностью женщин и мужчин за выполнение семейных обязанностей». В Конвенции  есть норма, согласно которой государства-участники обязуются принимать все соответствующие меры с целью обеспечения того, чтобы «семейное воспитание включало в себя правильное понимание материнства как социальной функции и признание общей ответственности мужчин и женщин за воспитание и развитие своих детей» (п. «b» ст. 5), но не за выполнение семейных обязанностей, которые весьма разнообразны. Здесь был бы важен акцент на конкретных юридических механизмах, способствующих выравниванию положения трудящихся женщин и мужчин с семейными обязанностями, стимулирующих женщин выходить на работу, а мужчин — брать отпуска по уходу за детьми и т. п.

Указанных мер в Стратегии не предложено. Возможно, это будет сделано на первом этапе ее реализации, на котором в течение ближайших двух лет планируется разработать план мероприятий, механизмы реализации Стратегии, информационно-аналитическое, правовое и кадровое обеспечение государственной политики в интересах женщин, а также методические рекомендации субъектам Российской Федерации по формированию региональных планов и управленческих механизмов, направленных на улучшение положения женщин, учитывающих специфику каждого региона.

Реализация Стратегии предполагается по нескольким направлениям: создание условий для сохранения здоровья женщин всех возрастов; улучшение экономического положения женщин, обеспечение роста их благосостояния; профилактика и предупреждение социального неблагополучия женщин и насилия в отношении женщин; расширение участия женщин в общественно-политической жизни; совершенствование государственной статистики, характеризующей положение женщин в обществе.

Порядок, в котором перечислены направления реализации Стратегии, очевидно, указывает ее приоритеты: прежде всего — улучшение социально-экономического положения женщин. Получается, что женщина снова в полном соответствии с вековыми традициями выступает нуждающимся в опеке субъектом.

Полагаем данный подход к проблеме в корне неверным. Следует придерживаться об-щепринятой логики структуры прав человека применительно к правам женщин, согласно которой позитивные требования к государству по обеспечению соответствующего качества жизни могут базироваться и развиваться только на прочном фундаменте гражданских и политических прав. Поэтому прежде всего следовало бы направить усилия государства и общества на обеспечение личной неприкосновенности женщин, искоренение различных форм насилия по отношению к ним. Стоит отметить, что в Стратегии названа лишь одна задача в этой области — совершенствование законодательства в сфере профилактики семейно-бытового насилия.

Безусловно, домашнее насилие является весьма распространенным видом насилия против женщин: в России в 2015 году от него пострадали 36,5 тыс. женщин, что составляет 71,9% от общего числа пострадавших от преступлений, сопряженных с насильственными действиями, совершенных в отношении членов семьи [7, с. 185].  Однако это не единственный вид насилия. Неужели борьба с сексуальным домогательством, принуждением к вступлению в брак и многими другими, более отвратительными видами насилия против женщин близка к победному завершению?

Второй основной задачей государства и общества должна стать недискриминация женщин в политической и общественной жизни страны, и уже затем можно говорить о гарантиях достаточного жизненного уровня для женщин.

Права женщин безусловно нуждаются в законодательном закреплении комплексных правовых гарантий их реализации и защиты, способствующих тому, чтобы эти права развивались как неотъемлемый элемент общепризнанных прав человека. Стратегия, конечно, не способна в этом смысле заменить закон. Разработчики Стратегии исходили из установки, что права женщин — это исключительно проблема социального государства, с чем нельзя согласиться, поскольку гендерное равноправие является универсальным принципом прав человека. В Стратегии предпринята попытка увязать следование традиционным семейным ценностям (известный тренд внутренней политики нашего государства) и права женщин, что представляет собой сложнейшую задачу. Полагаем, что указанный документ с трудом можно поставить во главу угла перспективной гендерной политики современного государства, а именно в таком нормативном правовом акте сейчас нуждается институт прав женщин.

Список литературы

1. Венская декларация и Программа действий: принята на Всемирной конференции по правам человека. Вена, 25 июня 1993 г. URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/viendec93.shtml (дата обращения: 18.06.2017).
2. Всеобщая декларация прав человека: принята резолюцией 217 А (III) Генеральной Ассамблеи ООН от 10.12.1948. URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/declhr (дата обращения: 18.06.2017).
3. Восьмой периодический доклад Российской Федерации о выполнении Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. М., 2014. URL: www.rosmintrud.ru/docs/others/011 (дата обращения: 16.06.2017).
4. Гордина М.К. Теоретические и практические вопросы гендерного равноправия граждан в современной России: автореф. дис. … канд. юрид. наук.М., 2005. С. 9.
5. Декларация тысячелетия ООН: принята резолюцией 55/2 ГА ООН от 08.09.2000. URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/summitdecl.shtml (дата обращения: 16.06.2017).
6. Женщины мира в 2010 году. Тенденции и статистика. Нью-Йорк, 2012. С. 151. URL: https://unstats.un.org/unsd/publication/SeriesK/SeriesK_19r.pdf(дата обращения: 16.06.2017).
7. Женщины и мужчины России. 2016: стат. сб. М.: Росстат, 2016. С. 64, 122, 185.
8. Лошакова Ю.П. Защита прав женщин в контексте гендерного равноправия (на материалах законодательства Швеции) // Женщина в российском обществе. 2011. № 2. С. 53—61.
9. На пути к сбалансированному обществу: Женщины и мужчины в Эстонии. Таллинн, 2010. С. 8.
10. Национальная стратегия действий в интересах женщин на 2017—2022 годы: утв. распоряжением Правительства РФ от 08.03.2017 № 410-р // Со-брание законодательства РФ. 2017. № 11. Ст. 1618.
11. Поленина С.В. Права женщин в системе прав человека: международный и национальный аспект. М., 2000. С. 24.
12. Социальное положение и уровень жизни населения России. 2015: стат. сб.M.: Росстат, 2015. С. 135.
13. Gender mainstreaming.Сonceptual framework, methodology and presentation of good practices. Final report of activities of the Group of Specialists on Mainstreaming (EG-S-MS). Strasbourg: Directorate General of Human Rights, 2004. P. 8.
14. Council of Europe Gender Equality Strategy 2014—2017.URL: http://www.coe.int/en/web/genderequality/gender-equality-strategy (дата обращения: 16.06.2017).
15. Recommendation CM/Rec(2007)17 of the Committee of Ministers to member states on gender equality standards and mechanisms. URL: http://www.legislationline.org/documents/id/9017 (дата обращения: 16.06.2017).

Библиография

1 См.: Ведомости Верховного Совета СССР. 1982. № 25. Ст. 464.

2 См.: Собрание законодательства РФ. 2005. № 7. Ст. 492.

3 См.: Ведомости Верховного Совета СССР. 1956. № 10. Ст. 202.

4 См.: Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. XVI. М., 1957. С. 290— 294.

5 См.: Ведомости Верховного Совета СССР. 1958. № 28. Ст. 373.

6 Международная защита прав и свобод человека: сб. документов. М.: Юридическая литература, 1990. С. 409—410.

7 URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/pdf/pecdecl.pdf

8 URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/pdf/pecdecl.pdf

9 URL: https://documents-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N15/291/92/PDF/N1529192.pdf?OpenElement

10 За исключением всплеска научной активности в начале 2000-х годов после публикации фундаментального труда профессора С.В. Полениной. См.: [11].