Направления и перспективы внедрения медиации в работу исправительных учреждений (по данным опроса осужденных женщин)

УДК 347.9:343.819.2

Страницы в журнале: 93-97

В.Г. Громов,

доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного, экологического права и криминологии Саратовского национального исследовательского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского Россия, Саратов gromov_vg@mail.ru

А.Н. Островский,

кандидат медицинских наук, заместитель директора Федерального института медиации Россия, Москваa.ostrovskiy@fedim.ru

Э.P. Лукоянова,

исполнительный директор Поволжской семейной академии «УМАЙ» Россия, Казань umai.su@yandex.ru

Е.С. Складчикова,

медиатор АНО «Социальная открытая линия» Россия, Москва ekaterinac@intercon-intellect.ru

Для обоснования возможности применения медиации в работе с осужденными было проведено выборочное социологическое исследование, респондентами которого стали женщины, осужденные приговором суда к отбыванию наказания в местах лишения свободы за совершение преступлений при рецидиве, опасном и особо опасном рецидиве. Результаты исследования свидетельствуют не только о возможности, но и о необходимости внедрения медиации в деятельность исправительных учреждений. Авторы утверждают, что это позволит снизить уровень конфликтности в местах лишения свободы и будет способствовать последующей более успешной ресоциализации осужденных женщин после их освобождения.

Ключевые слова: исправительные учреждения, осужденные, медиация, конфликт, урегулирование.

Общеизвестно, что отношения между осужденными, отбывающими наказание в виде лишения свободы в исправительных колониях, характеризуются повышенной конфликтностью. Конфликты, возникающие зачастую на бытовой почве, иногда приводят к совершению уголовных преступлений. Преступления и иные правонарушения, безусловно, подлежат профилактике посредством целенаправленной деятельности, в первую очередь, со стороны администрации учреждений, исполняющих наказания.

Существующие принципы работы с осужденными предполагают использование персоналом исправительных учреждений (далее — ИУ) исключительно директивного способа разрешения конфликта, что не дает возможности в полной мере урегулировать его на основе согласования интересов конфликтующих сторон, а позволяет лишь «загасить» конфликт на время. При этом такой «притушенный» конфликт рискует вспыхнуть в любой момент, а его эскалация — привести к фатальным последствиям, оборачивающимся для осужденных новыми уголовными преследованиями и увеличением сроков наказания [1].

Полагаем, что для урегулирования конфликтов среди осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы в исправительных колониях, эффективной может стать процедура медиации. Эта процедура является инструментом позитивного разрешения споров на основе согласования позиций сторон при участии независимого нейтрального посредника. Однако пока ни уголовно-исполнительное законодательство, ни Федеральный закон от 27.07.2010 № 193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» [2] не предусматривают проведения процедур медиации в системе исполнения наказаний в виде лишения свободы.

Между тем медиация в работе системы Федеральной службы исполнения наказаний (далее — ФСИН России) может играть важную роль не только при разрешении конфликтов между осужденными, но и в процессе их ресоциализации через поддержание конструктивных взаимоотношений с их семьями. Как известно, в условиях отбывания наказания осужденному бывает сложно сохранить семью и поддерживать социальные связи с близкими. Наличие возможности проведения медиации может иметь большое значение в качестве коммуникации осужденных с родственниками.

С целью обоснования возможности применения медиации при работе с осужденными в ИУ нами было проведено выборочное социологическое исследование, респондентами которого стали осужденные женщины, отбывающие наказание в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима, предназначенной для отбывания наказания лицами, ранее уже отбывавшими наказание в виде лишения свободы. На момент проведения исследования в учреждении содержались женщины, осужденные приговором суда за совершение преступлений, совершенных при рецидиве, опасном и особо опасном рецидиве.

Для проведения исследования был специально разработан инструментарий: анкеты, бланки интервью, листы контрольного опроса. Итоги этого исследования приводятся ниже.

Краткая социально-демографическая характеристика выборки и результаты опроса. Участниками опроса выступили осужденные женщины в возрасте от 20 до 30 лет — 22%, от 31 года до 40 лет — 46,3%, от 41 года до 50 лет — 22%, свыше 51 года — 9,7%.

На момент опроса пятая часть женщин (21%) ответила, что состоит в браке, но подавляющее большинство (79%) заявили, что они не замужем, вдовы или находятся в разводе.

Только 15% женщин имели неполное среднее образование; 75% осужденных были со средним и средним специальным образованием и 10% — с высшим и незаконченным высшим образованием.

76,3% осужденных женщин были обеспечены оплачиваемой работой в ИУ, 18,4% не работали, а 5,3% являлись пенсионерками.

Допускали во время отбывания наказания дисциплинарные проступки четверть осужденных, за что имели дисциплинарные взыскания. Остальные опрошенные не имели взысканий за нарушения правил внутреннего распорядка. При этом 78% осужденных относились к сотрудникам администрации положительно, 17,1% — безразлично, а 4,9% — отрицательно.

Почти все осужденные женщины (97,6%) отметили, что после освобождения из мест лишения свободы планируют заниматься общественно-полезной деятельностью и вести законопослушный образ жизни. Только 2,4% написали, что, несмотря на их стремление в будущем не нарушать закон, им все равно придется заниматься преступной деятельностью («общество нас не примет, мы — изгои»).

При оценке частоты возникновения конфликтов между осужденными в колонии 81,3% респондентов отметили, что конфликты не являются редкостью: по мнению 65% женщин, они происходят раз в неделю или чаще, 20% считают, что они случаются ежемесячно, и лишь 15% полагают, что конфликты происходят раз в полгода или реже.

78,6% женщин ответили, что о возникающих среди осужденных конфликтах всегда или достаточно часто информируется администрация учреждения, при этом 21,4% считают, что персонал исправительной колонии о конфликтах осужденных узнает очень редко или не информируется вообще.

Более половины опрошенных сообщили, что в основном все конфликты между осужденными происходят на бытовой почве.

Кроме того, причинами конфликтов бывают:

— внезапно возникшие неприязненные отношения — 28,2%;

— зависть — 23,1%;

— длительные неприязненные отношения — 12,8%;

— поступки, не соответствующие «тюремным понятиям», или  так называемые постатейные разборки —12,8%1.

По мнению 61,5% осужденных, чтобы разрешить возникший конфликт, женщины чаще всего обращаются к начальнику отряда;  23,1% сказали, что могут также обратиться к оперативному работнику, 20,5%— к руководству учреждения, 12,8% — к другим сотрудникам ИУ, 7,7% — к осужденному, имеющему авторитет в колонии; 2,6% женщин ни к кому не обращаются, а разбираются сами.

Полагаем, что внезапность возникновения конфликта, быстрота и эмоциональность его протекания приводят к тому, что осужденные вынуждены для его прекращения обращаться к тем сотрудникам ИУ, которые в данный момент находятся рядом, в частности в помещениях отрядов, где, как правило, и происходят конфликты на бытовой почве.

Только 15,4% респондентов считают, что после обращения за помощью в урегулировании конфликта к арбитрам (таковыми почти всегда выступают сотрудники ИУ) стороны удовлетворены всегда, 41% — удовлетворены в большинстве случаев. Тем не менее почти половина опрошенных женщин (48,7%) ответили, что конфликтующие стороны теми решениями, которые принимает администрация ИУ, стараясь разрешить конфликт, довольны очень редко или таковые их никогда не устраивают.

К причинам неудовлетворенности осужденных результатами разрешения конфликта респонденты отнесли следующие:

— осужденные часто при разрешении конфликта преследуют свои личные интересы —35,9%;

— все равно нигде правды не найдешь — 35,9%;

— сотрудники ИУ предвзято разрешают конфликт — 23,1%;

— примирить осужденных между собой очень сложно — 20,5%.

На вопрос о том, известно ли им, что такое медиация, 53,5% осужденных ответили утвердительно, а 46,5% сказали, что им об этом явлении ничего не известно. 65,9% опрошенных заявили, что нужно пробовать обращаться для разрешения конфликтов между осужденными к третьим лицам (профессиональным медиаторам), не заинтересованным в исходе дела; 17,1% считают, что к ним следует обращаться всегда, 14,6% — только иногда. Лишь 2,4% осужденных ответили, что никогда не хотели бы обращаться за помощью к медиатору.

По мнению части осужденных женщин, в качестве медиаторов при разрешении конфликтов могли бы выступать сотрудники ИУ (39,5% опрошенных); 30,3% респондентов  думают, что только в некоторых случаях персонал ИУ можно привлекать к проведению процедур медиации, а 30,2% вообще не видят в сотрудниках ИУ возможных арбитров.

На вопрос, хотите ли вы, чтобы ваши конфликты с другими осужденными попытался урегулировать независимый профессиональный посредник — медиатор, ответы распределились следующим образом:

— хочу во всех или в большинстве случаев — 41 %;

— хочу только в половине случаев — 28,2%;

— хочу, но только иногда — 15,4%;

— не хочу — 15,4%.

Таким образом, данные проведенного исследования позволяют говорить о наличии возможности внедрения медиативных и восстановительных технологий в деятельность исправительных учреждений ФСИН России.

Одним из важных направлений внедрения медиации в сферу исполнения наказаний является работа по разрешению конфликтов в самих ИУ.

Эскалации конфликтов между осужденными нередко способствует  волевой директивный характер их разрешения со стороны личного состава ИУ. Как известно, любое судейство, несущее в себе насильственное начало с определенной долей субъективизма, порождает противодействие. Как правило, недовольство властным решением высказывает хотя бы одна из сторон, а нередко — и сразу обе (первая утверждает: «Наказали строго», а вторая — «Наказали слишком мягко»). Поэтому многие осужденные говорят о предвзятости сотрудников ИУ или вообще впадают в безысходность, делая вывод, что правды нигде нельзя найти.

В связи этим в условиях ИУ процедура медиации представляется наиболее приемлемым способом урегулирования конфликтов между осужденными. В ходе этой процедуры  конфликтующие стороны самостоятельно и добровольно ищут и находят взаимоприемлемое решение. В качестве медиатора в данном случае могут выступать и сотрудник психологической службы ИУ, и любой обученный сотрудник ИУ, и сами осужденные, обученные медиации и разделяющие ее ценности.

Огромную роль в данном процессе играет следование принципам медиации, в частности принципу добровольности участия сторон в процедуре, принципу сотрудничества и равноправия. Беспристрастность и независимость медиатора обеспечивают комфортную психологическую среду для принятия участниками конфликта решения по сути спора. Соблюдение конфиденциальности гарантирует сохранение в тайне причины конфликта, что в условиях криминальной субкультуры может иметь крайне важное значение.

Инструменты медиации дают возможность безопасно озвучивать возникающие в ходе конфликта эмоции и искать конструктивный выход из сложившейся ситуации, что особенно актуально для осужденных, не имеющих в большинстве своем нормальных психологических и адаптационных механизмов для жизни в обществе. Найдя в итоге переговоров взаимоприемлемое решение, стороны сами определяют выход из возникшего конфликта. При такой форме его разрешения вся ответственность за принятое решение ложится на стороны, и винить в его последствиях становится некого — решение не навязано сторонам сотрудниками ИУ, а является продуктом их собственных переговоров.

Опыт конструктивного реагирования на ситуации с помощью посредника позволяет наработать личностный навык реагирования на конфликтогенные ситуации, их интериоризации. Приобретая практический опыт ненасильственного выхода из конфликтных ситуаций, осужденный формирует основу для более безопасного вхождения в общество после освобождения из мест лишения свободы и для дальнейшей ресоциализации.

С другой стороны, в исправительных учреждениях ФСИН России в течение десятилетий выработался алгоритм, которому следуют все начальники, включая директора службы: считается, что главный показатель хорошей работы исправительного учреждения — недопущение в учреждении преступлений и минимизация числа правонарушений среди осужденных. В случае совершения преступления в отношении осужденного возбуждается уголовное дело; в учреждение из вышестоящих органов ведомства выезжает комиссия, которая в ходе проверки выявляет массу недостатков в работе учреждения. По итогам проверки обязательно издаются приказы о наказании виновных. Поэтому ни один начальник учреждения не заинтересован в том, чтобы в подведомственном ему учреждении происходили конфликты и правонарушения (а особенно преступления). Являясь органом дознания и стремясь избежать взысканий, он будет прилагать все усилия, чтобы укрыть преступление, отказать в возбуждении уголовного дела. Исходя из подобных соображений начальник учреждения не стремится урегулировать конфликт между осужденными, а поступает проще: либо водворяет их в штрафной изолятор, либо переводит в помещение камерного типа.

В этой связи вполне очевидна правовая значимость применения медиативных технологий в деятельности ИУ — оно позволит руководству учреждений заниматься реальной профилактикой конфликтов, а не их укрывательством.

Очевидным плюсом внедрения медиации в работу ИУ является ее вклад в гуманизацию исполнения наказаний. В частности, при работе с осужденными, отбывающими наказание в виде лишения свободы, медиация может быть использована в следующих ситуациях:

1) в бракоразводных процессах, возникающих в ходе отбывания наказания осужденными. Недостаточность коммуникации осужденных с родными, оставшимися на свободе, тяжелое эмоциональное состояние и тех, и других приводят к скорым решениям о разводе, разрушению социальных и семейных связей. Возможность присутствия внешнего медиатора на свиданиях при угрозе или начале бракоразводного процесса позволит наладить коммуникацию, сохранить брак либо договориться о порядке действий по воспитанию детей и о разделе имущества при разводе в случае, когда возможности осужденного отстаивать свои интересы ограничены. Право обратиться к внешнему медиатору при понимании того, что собственных навыков для разрешения ситуации недостаточно, должно быть как у осужденных, так и у их родственников;

2) как способ переговоров родителей, чьи дети находятся в замещающих семьях или в семьях родственников. Родители, особенно матери, отбывающие наказание в ИУ, не имеют возможности влиять на ситуацию, в которой находится их ребенок. Мать в любом случае является ключевой фигурой в формировании психики ребенка, и необходимо, чтобы он понимал: отсутствие матери в его жизни в связи с отбыванием ею наказания не означает, что она его не любит и бросила. То, как дети воспринимают отсутствие матери, отношение к ней родственников или замещающей семьи, которое демонстрируется ребенку, является важным моментом формирования его личности. Кроме того, сохранение связи с родителями способствует профилактике правонарушений несовершеннолетних.

Наличие независимого посредника в переговорах гарантирует ограждение ребенка от криминальной субкультуры. Здесь также могут быть применены процедуры медиации для переговоров с ребенком-подростком в тот момент, когда он проходит один из самых важных этапов становления собственной личности и переживает личностное отвержение и стыд за родственника, отбывающего наказание, а также противостоит обществу, которое чаще всего осуждает его и его родителей.

При этом очевидно, что проведение процедуры медиации возможно не для любого осужденного. Для определения возможности использования инструментов медиации в данной социальной группе важна независимая оценка психологического состояния отбывающего наказание, четкое понимание его целей в таких переговорах. Внешний медиатор в данном случае является гарантом соблюдения прав ребенка и имеет право прекратить процедуру при попытке совершения каких-либо противоправных действий в его отношении.

Таким образом, полагаем, что право обратиться к внешнему медиатору при понимании того, что собственных навыков для разрешения ситуации недостаточно, должно быть как у осужденных, так и у их родственников, в том числе у детей, а также у замещающей семьи.

Представляется целесообразным проведение дальнейших исследований возможности применения медиации в работе исправительных учреждений в формате  интервью с осужденными, очных и дистанционных пилотных процедур медиации между самими осужденными, а также между осужденными и членами их семей.

Немаловажным компонентом данного исследовательского проекта является информирование сотрудников ИУ и особенно представителей психологической службы о возможностях медиации, целях, задачах и инструментах реализуемого проекта; активное их включение в проект в качестве участников и исследователей, направленное на повышение уровня доверия личного состава ИУ к новым технологиям в работе.

Реализация представленной исследовательской программы позволит обосновать предложения по формированию пакета поправок в нормативные правовые акты, расширяющих области применения медиации, в том числе в сфере исполнения наказаний.

Список литературы

1. Громов В.Г. Конфликты в исправительных учреждениях и медиация // Международный пенитенциарный журнал. 2016. № 1 (5). С. 12—14.
2. Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации): федер. закон от 27.07.2010 № 193-ФЗ (ред. от 23.07.2013) // Собрание законодательства РФ. 2010.№ 31.Ст. 4162.