УДК 343.161
Страницы в журнале: 76-83
И.В. Головинская,
доктор юридических наук, профессор кафедры публично-правовых дисциплин факультета права и управления Владимирского юридического института ФСИН России,
профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин Юридического института Владимирского государственного университета им. А.Г. и Н. Г. Столетовых Россия, Владимир irgolovinskaya@yandex.ru
Рассматриваются вопросы возникновения, становления, развития и реформирования института присяжных заседателей; анализируются проблемы его деятельности; формируются предложения о внесении изменений в законодательство Российской Федерации.
Ключевые слова: присяжные заседатели, суд, состав коллегии присяжных заседателей, законодательство, оправдательный приговор, обвинительный приговор, судебная реформа.
Споры о необходимости института присяжных заседателей были и остаются неизбежными спутниками введения и деятельности этой формы судебного разбирательства в различные периоды истории уголовного судопроизводства.
Одним из значимых результатов судебной реформы середины ХIХ века в Российской империи стало введение суда присяжных. Законодатели того времени руководствовались прогрессивными идеями о необходимости обеспечения гласного, скорого, устного и состязательного судопроизводства, внедрения демократических основ, повышения независимости и авторитета суда и доверия к судебной власти. Опыт судебных разбирательств передовых государств не остался незамеченным в ходе реформирования судоустройства и судопроизводства. С принятием Судебных уставов 1864 года (далее — Уставы) впервые в Российской империи к отправлению правосудия на законной основе был допущен «народный элемент» — граждане, не являющиеся профессиональными судьями. Такой суд действовал в составе одного председательствующего судьи и двенадцати присяжных заседателей. Опасений по поводу целесообразности введения суда присяжных было немало как до принятия Уставов, так и на протяжении всего периода их действия. Основными из них были дороговизна судопроизводства, малограмотность, отсутствие у граждан правовой культуры, непрофессионализм, неспособность формировать объективные решения, вынесение значительного количества оправдательных вердиктов и многие другие. Между тем суд присяжных просуществовал до 1917 года, и несмотря на наличие негативных отзывов о его деятельности, в целом опыт работы судов с участием присяжных заседателей признан юридическим сообществом положительным. И.Я. Фойницкий отмечал: «Введение у нас суда присяжных тотчас после отмены рабства было смелым, скажем более — дерзким шагом теоретического ума, однако его увенчал успех, затмивший опасения практиков» [20, с. 433]. Трудно переоценить социальное значение данного института. Благодаря деятельности присяжных заседателей выявлялись пробелы и недочеты в законодательстве, что служило побудительным мотивом к устранению вскрытых изъянов со стороны законодателя. Повышение требований к процедуре рассмотрения уголовных дел с участием присяжных заседателей неизбежно влекло усиление ответственности следственных органов, формировавших доказательственную базу уголовных дел, обязывая их расследовать преступления досконально и предъявлять обвинения объективно. Состязательность, устность и гласность процессов с участием присяжных заседателей, происходивших на основе принципа презумпции невиновности, не могли не повлиять на отношение к обвиняемым как к личностям. Повышению правосознания граждан способствовало и осмысление личной ответственности присяжных за принимаемые решения. Открытость процессов, широкое информирование об их ходе и принятых решениях не могли не влиять на рост правовой культуры населения. Повышались требования к судьям, к их профессиональным знаниям, увеличивалось число учебных заведений и, соответственно, выпускников-юристов. Вердикты присяжных заседателей в немалой степени отражали проблемы в отношениях общества и государства в лице правящего класса и были определенным заслоном от злоупотреблений и политических преследований.
Юридическое наследие современников судебной реформы 1864 года, а также исследователей ее хода и результатов [3] содержит многочисленные положительные оценки суда присяжных, объединить которые, полагаем, возможно фразой А.Ф. Кони: «…едва ли скоро человечество придумает форму суда, могущую с прочным успехом заменить суд присяжных, или найдет возможным обходиться без состязательного начала» [7, с. 34].
По мнению И.Я. Фойницкого, успех суда присяжных был детерминирован тремя важнейшими факторами: общественной культурой, законностью в жизни и правдой в законе. Соответствие института присяжных заседателей указанным критериям есть залог прогресса, свободы и благосостояния [20, с. 448].
Смена политической системы повлекла упразднение судебных установлений и отмену действовавшего законодательства (Декрет Временного рабочего и крестьянского правительства о суде от 24.11.1917 № 1; далее — Декрет о суде № 1). Декретом о суде № 1 были созданы местные суды в составе судьи и двух очередных заседателей, а также революционные трибуналы, в составе которых были председатель и шесть очередных заседателей. Но уже 15 февраля 1918 г. был принят новый Декрет о суде (далее — Декрет о суде № 2): им учреждались окружные суды, действовавшие в составе председателя и двенадцати народных заседателей. Идея их создания хоть и коренится в форме суда присяжных, однако по сути своей это были суды, далекие от судов присяжных. Процесс не предполагал таких элементов, как напутственное слово народным заседателям. Право решающего голоса у них отсутствовало. Между тем Декрет о суде № 2 допускал отвод народными заседателями судьи ввиду выраженного ему недоверия. Очевидно, что такие процессы не могли быть долгое время популярными в первую очередь из-за громоздкости их организации, а также из-за склонности участвующих вести процесс в традициях присяжных заседателей 1864 года. Просуществовали такие судебные составы до 30 ноября 1918 г., когда было издано Положение о народном суде, согласно которому учреждались судебные составы в числе председательствующего судьи и двух или шести народных заседателей. Попытки реформирования судов закончились на долгие годы с принятием 11 ноября 1922 г. постановления Всероссийского центрального исполнительного комитета об утверждении Положения о судоустройстве РСФСР, устанавливавшего требование к составу суда: судья и два народных заседателя.
Социально-экономические процессы, происходившие в стране в конце 1980-х — начале 1990 годов, взывали к масштабным, системным переменам. С.А. Пашин писал о ситуации, сложившейся в тот период в стране, следующее: «Несмотря на ратификацию СССР Международного пакта о гражданских и политических правах, вступившего в силу 23 марта 1976 г., “советский суд не стал состязательным.., государство продолжало признаваться единственным источником, а его чиновники (судьи — в том числе) — монопольными охранителями права и защитниками находящегося в их полной власти гражданина. Правосудие подчинялось злобе дня, по указке властей предержащих усиливая и ослабляя “хватку” в зависимости от ситуации в обществе и народном хозяйстве. Но с начала “перестройки” робко зазвучали голоса, признающие общечеловеческие ценности и даже положительно отзывающиеся о некоторых “буржуазных” подходах в юриспруденции, включая теорию “естественных” (не богоданных и не начальством дарованных) прав, принципы разделения властей, формального равенства субъектов, состязательности» [15, с. 19].
Смена юридической доктрины связана с принятием Декларации прав и свобод человека и гражданина (утв. Съездом народных депутатов СССР 05.09.1991 № 2393-1). Так «начался переход от “советского социалистического права”, утверждающего примат государственного и общественного интереса над произвольно даруемыми гражданину законными возможностями поведения, к признанию прав человека, присущих ему от рождения, независимо от воли политического руководства» [15, с. 19].
Предпосылки предстоящей судебной реформы нашли подробное отражение в принятой Концепции судебной реформы в Российской Федерации (Постановление Верховного совета РСФСР от 24.10.1991 № 1801-1 «О Концепции судебной реформы в РСФСР»; далее — Концепция). Удручающее экономическое положение в стране отражалось на состоянии судебной системы и системы правоохранительных органов. В свою очередь деятельность правоохранительных структур и судов способствовала усугублению негативных проявлений и в экономике государства, и в социуме. В числе глобальных проблем был всеобщий кризис юстиции, кадровый голод, нищета и убогость материально-технического обеспечения, низкие заработные платы, бегство профессионалов из системы правосудия и правоохранительных учреждений в поисках лучших доходов, вмешательство в деятельность судов, следствия, навязывание политической воли при принятии процессуальных решений, стремительное падение авторитета власти, неисполнение решений судов, волокита в ходе рассмотрения уголовных и гражданских дел. Небезосновательно авторы Концепции писали о том, что «складывается впечатление, что юстиция заняла круговую оборону» [12].
Действительное состояние всех сфер жизнедеятельности стало угрожающим безопасности государства. Требовались незамедлительные перемены. В Концепции были провозглашены основные векторы реформирования судебной системы. Одним из них был избран ориентир на восстановление суда присяжных. Как видно, необходимость в его возрождении вновь была обусловлена кризисом в стране, политическими и социально-экономическими проблемами. В этой связи, проведя анализ причин создания суда присяжных в Российской империи и его восстановления в конце ХХ века в России, можно утверждать, что человечество нуждается в суде, способном противостоять произволу государственных чиновников, пользующемся доверием и уважением граждан и формируемом из их числа, отражающем настроения в обществе и выявляющем несоответствие сути законов запросам населения в текущий момент времени. В силу неординарности института присяжных заседателей всегда будут обсуждаться аргументы и за и против его существования. Однако правовая основа деятельности присяжных заседателей была разработана, и в уголовно-процессуальное законодательство внесены соответствующие нормы, регламентирующие их деятельность: 16 июля 1993 г. был принят Закон № 5451-1 «О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР “О судоустройстве РСФСР”, Уголовно-процессуальный Кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях» (далее — Закон № 5451-1) [11]. В стране проведены первые процессы с участием присяжных заседателей, впоследствии подвергшиеся тщательному изучению и анализу учеными и законодателями [16]. Практика деятельности судов в новых условиях послужила основанием дальнейшей доработки нормативной базы о присяжных заседателях. Положения Закона № 5451-1 стали основополагающими в принятом 20 августа 2004 г. Федеральном законе № 113-ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» [14], который детализировал организационно-правовые аспекты деятельности присяжных заседателей. При этом регламентация процессуальных вопросов их деятельности нашла отражение во вступившем в действие с 1 июля 2002 г. Уголовно-процессуальном кодексе РФ.
Реформа уголовного судопроизводства продолжается. Многочисленные исследования проблем деятельности судов общей юрисдикции в целом и судов с участием присяжных заседателей в частности служили основанием внесения изменений в уголовно-процессуальное законодательство. Руководствуясь идеей необходимости повышения независимости и объективности судебного процесса, Президент РФ в своем Послании Федеральному Собранию 2015 года предложил укрепить роль института присяжных заседателей, расширить число составов преступлений, которые они могут рассматривать [17]. С учетом определенных и немалых сложностей, возникающих в ходе формирования коллегии присяжных заседателей из двенадцати человек, а также дороговизны такого состава, Президентом РФ были высказаны предложения о сокращении числа присяжных до пяти-семи человек с обязательным сохранением полной автономии и самостоятельности присяжных при принятии решений.
Предложения Президента РФ нашли воплощение в федеральных законах от 23.06.2016 № 209-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон “О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации”» [9], от 23.06.2016 № 190-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с расширением применения института присяжных заседателей» [10] и в Федеральном конституционном законе от 23.06.2016
№ 4-ФКЗ «О внесении изменений в статью 23 Федерального конституционного закона “О военных судах Российской Федерации”» [8]. Указанные нормативные правовые акты действительно в полной мере расширяют возможности применения института присяжных заседателей, распространяя его полномочия на деятельность районных судов и гарнизонных военных судов.
Критические высказывания в адрес судов присяжных, как известно, в различные периоды их деятельности касались большого процента вынесения оправдательных вердиктов. Однако, опираясь на данные статистики, можно утверждать, что подобные аргументы оппонентов института присяжных заседателей в массе своей несостоятельны. Так, в 2014 году подано 401 ходатайство о разрешении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей (в отношении 765 лиц), впоследствии отозвано 69 из них в отношении 103 обвиняемых и отклонено 43 ходатайства в отношении 50 обвиняемых. При этом с участием присяжных заседателей с вынесением приговора рассмотрено 311 уголовных дел, по которым осужден 691 человек и оправданы 102, что составило 14%.В 2015 году подано 278 ходатайств о рассмотрении уголовного дела с участием присяжных заседателей (в отношении 424 лиц), из них 52 были отозваны и 8 из них отклонены. С вынесением приговора рассмотрено 227 уголовных дел, по которым осуждены 409 человек и 65 оправданы (15,8%).
В 2016 году, соответственно, ходатайства обвиняемых о рассмотрении их уголовных дел судом с участием присяжных заседателей подавались в количестве 332 (в отношении 654 лиц), были отозваны 58 и отклонены 8 из них. В итоге рассмотрены с вынесением приговора 242 уголовных дела, по которым 361 человек осужден и 62 были оправданы (17,1%).
В первом полугодии 2017 года поступило 174 ходатайства о рассмотрении уголовного дела с участием присяжных заседателей (в отношении 275 лиц), из них отозваны 22 и отклонены 7. Рассмотрены с вынесением приговора 138 уголовных дел, по которым 217 человек осуждены и 27 оправданы (12,4%) [5].
Приведенные показатели указывают на достаточно стабильный процент оправдательных и обвинительных приговоров, выносимых на основании решений присяжных заседателей. При этом процент оправдательных вердиктов видится вполне допустимым и закономерным. Следует заметить, что оппоненты суда присяжных в зарубежных странах также апеллируют к высокому проценту оправдательных приговорв. Однако исследователи практики производства по уголовным делам с участием жюри присяжных в США, изучив 3 576 дел, пришли к выводу о том, что мнение профессиональных судей лишь в одном из четырех рассмотренных дел расходится с мнением присяжных заседателей. Изучение опыта работы присяжных в Англии свидетельствует о том, что в Бирмингеме вынесены 114 оправдательных вердикта по 370 рассмотренным уголовным делам, что составило 30,8%, в Лондоне из 358 дел 171 закончено вынесением оправдательного вердикта (47,8%). При этом в Бирмингеме полностью согласны с оправдательными вердиктами присяжных судьи по 70 делам из 114 (61,9%), обвинители — 64,5%, защитники — 82,8%. Остальные вердикты расценены как вызывающие сомнения [18, с. 38]. Подобный процент оправдательных решений был присущ данному виду судопроизводства и в более ранний период. Так, Н.Н. Полянский приводит данные 1965 года в Англии: из 7 765 лиц, дела в отношении которых рассматривались с участием присяжных заседателей, были оправданы 3 029, т. е. 39% [4]. Надо сказать, что в дореволюционной России соотношение обвинительных и оправдательных вердиктов было почти таким же, и количество оправдательных приговоров достигало 40%.
В числе причин оправданий были: некачественное производство следствия по делу и отсутствие весомых улик (47,5%); незначительность причиненного вреда потерпевшим (25%); сострадание и снисходительность к несовершеннолетним, старикам, инвалидам (15%); мотивы совершения преступления (11%); предвзятость присяжных в понимании и оценке некоторых преступлений (8%) [19].
Вместе с тем даже с учетом различных недостатков, имевших место при постановлении вердиктов, и несмотря на достаточно большое количество оправданий, вынесенные заключения присяжных в своем большинстве оценивались как объективные. А.Ф. Кони писал о том, что не может указать ни одного решения присяжных, которое оставило бы в его душе «впечатление поруганной правды и оскорбленной справедливости» [6, с. 372].
В силу изложенного результаты современного судопроизводства с участием присяжных заседателей видятся вполне оправданными. Сказанное можно дополнить и аргументом о том, что отчасти лица, ходатайствуя о разбирательстве дела судом с участием присяжных заседателей, вполне вероятно могут рассчитывать не только на справедливый обвинительный приговор, но и на оправдание, поскольку не считают себя виновными. И в их глазах суд присяжных — последняя надежда и оплот справедливости.
Критике институт присяжных подвергается и вследствие того, что присяжные выносят свой вердикт безмотивно. Нам же представляется, что в этом и заключается суть и социальная ценность данного института. Именно немотивированное решение людей, не имеющих юридических познаний, но непосредственно воспринимавших весь процесс по уголовному делу, может отражать ту искомую истину, ради которой процесс и состоялся в такой форме. Другими словами — это подлинное отражение целей и задач уголовного судопроизводства, закрепленных в ст. 6 УПК РФ, а также принципов уголовного процесса, в том числе и в первую очередь конституционных, в числе которых принцип презумпции невиновности. Кроме того, «закон может быть жестким. Принятые правила, которые на момент их принятия имели смысл, в определенных случаях могут оказаться неуместными и несправедливыми. Суд присяжных может придать гибкость закону, гарантируя применение закона в соответствии с социальными нормами. Поскольку присяжные заседатели не должны давать разъяснений тех причин, которыми они руководствовались, они могут принимать правильные решения, исключающие иррациональные результаты, но такие, которые судье было бы трудно объяснить» [21, с. 16].
Как совершенно точно отметила Н.В. Радутная, «расхождение между законом и общественными нормами нравственности может быть и в последующем повлечь расхождения между фактической и правовой оценкой деяния. Но в этом и состоит особое социальное предназначение суда присяжных — осуществлять социальный контроль за легитимностью (обусловленностью) конкретных законов в целях внесения в них изменений или отмены тех из них, которые противоречат основам права и нравственности» [18, с. 35].
Сегодня в связи с реструктуризацией судопроизводства с участием присяжных заседателей и распространением их деятельности на юрисдикцию судов районного звена в юридической литературе обсуждаются вопросы о количестве голосов присяжных, необходимых для постановки вердикта. Как известно, изменился численный состав коллегий с участием присяжных заседателей: в областных и приравненных к ним судах — до восьми человек вместо двенадцати, при этом в районных и гарнизонных военных судах, кроме председательствующего судьи, состав коллегии определен шестью присяжными заседателями. По-прежнему коллегии присяжных заседателей должны решать вопросы, поставленные перед ними председательствующим судьей, простым большинством голосов. Однако ряд ученых полагает, что необходимо уже сейчас изменять принятые нормы и либо увеличивать состав коллегии до двенадцати человек, как это было ранее, либо закреплять условие об обязательности единогласного решения [2, с. 101—113]. Действительно, для вынесения обвинительного вердикта достаточно поддержки всего лишь четверых присяжных. Однако законодателем и вносились изменения с тем, чтобы за счет снижения количества членов жюри присяжных увеличить их присутствие в районных судах с целью оптимизировать организацию формирования самой коллегии, а также снизить себестоимость такого вида судопроизводства. Думается, что привносить такую громоздкую процедуру, как формирование состава коллегии из двенадцати присяжных заседателей, в районные суды, — идея не жизнеспособная, не перспективная и ничем не оправданная. Представляется, что особенно на первых порах районные суды и без того будут испытывать серьезные трудности при формировании коллегий присяжных. Кроме того, предложения о единогласном голосовании присяжных при вынесении вердикта, на наш взгляд, и вовсе невозможно выполнить. Нет для этого легитимных механизмов. Не заставлять же присяжных голосовать так, как прикажет судья или старшина коллегии, либо не брать же их «измором», отведя на законодательном уровне неограниченное время для вынесения вердикта до тех пор, пока не придут к единому мнению? Не приходится здесь говорить и о праве присяжного выразить свою волю и отношение к обвиняемому и его деянию. Поэтому мы не только не разделяем подобное мнение, но и категорически с ним не согласны.
Спорным остается вопрос о компетенции суда присяжных. Различные модели компетенции исходя из составов преступлений рассматривались в качестве возможных при подготовке законопроектов о присяжных заседателях как в ХIХ и ХХ веках, так и в современный период разработки последних законопроектов. Сегодня УПК РФ в ст. 31 регламентирует их юрисдикцию следующим образом:
— судья федерального суда общей юрисдикции и коллегия из двенадцати присяжных заседателей рассматривает по ходатайству обвиняемого уголовные дела о преступлениях, указанных в п. 1 ч. 3 ст. 31 УПК РФ, за исключением уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ч. 5 ст. 131, ч. 5 ст. 132, ч. 6 ст. 134, ч. 1 ст. 212, статьями 275, 276, 278, 279, 281 Уголовного кодекса РФ;
— судья районного суда, гарнизонного военного суда и коллегия из шести присяжных заседателей по ходатайству обвиняемого рассматривает уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ч. 2 ст. 105, ч. 5 ст. 228.1, ч. 4 ст. 229.1, статьями 277, 295, 317, 357 УК РФ, по которым в качестве наиболее строгого вида наказания не могут быть назначены пожизненное лишение свободы или смертная казнь в соответствии с положениями ч. 4 ст. 66 и ч. 4 ст. 78 УК РФ, уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 105 и ч. 4 ст. 111 УК РФ, за исключением уголовных дел о преступлениях, совершенных лицами в возрасте до 18 лет.
Разумеется, законодатель по различным причинам может и должен устанавливать изъятия из общего правила при регламентации правовой нормы. Однако, на наш взгляд, такое изложение составов не вполне оправдано и не основано на критерии тяжести преступления. Думается, что отнесение к ведению суда с участием присяжных заседателей уголовных дел о преступлениях средней тяжести, тяжких и особо тяжких (с соответствующими изъятиями) было бы более справедливым и, как видится, удобным в применении правовых норм.
К сожалению, проделав огромную работу по реформированию института присяжных заседателей, законодатель оставил без внимания и не внес соответствующие поправки в нормы УПК РФ об обязательности вердикта присяжных заседателей. А именно, ч. 4 ст. 348 УПК РФ гласит о том, что обвинительный вердикт коллегии присяжных заседателей не препятствует постановлению оправдательного приговора, если председательствующий признает, что деяние подсудимого не содержит признаков преступления. Аналогичный текст присутствует и в п. 2 ст. 350 УПК РФ. Уже неоднократно исследователи обращали внимание законодателя на то, что такого основания, как «не содержит признаков преступления», не существует. Согласно ст. 24 УПК РФ основанием отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела может служить отсутствие в деянии состава преступления, но не его признаков. Говоря о регламентации УПК РФ, В.П. Божьев точно отмечает, что указанные положения представляют собою формулу оснований для отказа в возбуждении уголовного дела (ч. 2 ст. 140, ч. 1 ст. 148 УПК РФ), а не для прекращения уголовного дела или оправдания лица по реабилитирующим основаниям [1]. Наряду со сказанным заметим: в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 № 58 говорится о том, что характер общественной опасности преступления определяется уголовным законом и зависит от установленных судом признаков состава преступления [13], что также указывает на ошибочную формулировку данного термина. В этой связи остается ожидать от законодателя внесения корректных изменений в статьи 348 и 350 УПК РФ сообразно тому, как изложено в УПК РФ, где в качестве оснований для постановления оправдательного приговора указано «отсутствие в деянии подсудимого состава преступления».
Наряду со сказанным остались неразрешенными проблемы исследования доказательств в присутствии присяжных заседателей, в том числе признание доказательств допустимыми или недопустимыми. Положительное решение данных вопросов могло бы оптимизировать процедуру напутственного слова председательствующего присяжным, устранить обязанность последнего разъяснять присяжным заседателям необходимость не учитывать признанные недопустимыми доказательства при вынесении вердикта.
Кроме того, как и прежде, в уголовно-процессуальном законодательстве сохранен запрет на участие присяжных в судебном следствии в период исследования любых данных о личности подсудимого. Представляется, что присяжные, наделенные полномочиями судьи на период рассмотрения уголовного дела, должны иметь полное право непосредственно воспринимать все сведения о подсудимом. Это позволит более объективно подходить к разрешению вопроса о виновности лица при вынесении присяжными вердикта, а также о возможном снисхождении при назначении наказания.
Объем статьи не позволяет исследовать другие требующие разрешения на законодательном уровне проблемы, в том числе в части корректировки норм УПК РФ.
Вместе с тем изложенное свидетельствует о том, что институт присяжных заседателей стал неотъемлемой частью уголовного судопроизводства, доказал свое право на существование, подтвердил свою значимость в деле развития состязательного правосудия в России. Остается выразить надежду, что дальнейшее его совершенствование будет способствовать укреплению справедливого и компетентного суда, отвечающего чаяниям общества.
Список литературы
1. Божьев В. Пленум Верховного Суда РФ о производстве в суде с участием присяжных заседателей // Законность. 2006. № 4. С. 2—7.
2. Верещагин А.Н. О развитии суда присяжных в России // Закон. 2017. № 2. С. 101—113.
3. Головинская И.В., Урлеков Н.В. Отдельные вопросы судопроизводства с участием присяжных заседателей // Актуальные проблемы уголовного судопроизводства и криминалистики в деятельности сотрудников УВД и УИС: сб. мат-лов конф. ВЮИ ФСИН России. Владимир, 17 марта 2010.
4. ГАРФ. Ф. 564. Оп. 1. Д. 265. Л. 1—3.
5. Данные судебной статистики Судебного департамента при ВС РФ. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=3832
6. Кони А.Ф. Присяжные заседатели // Собрание сочинений: в 8 т. М., 1966. Т. 1. С. 372.
7. Кони А.Ф. Уголовный процесс: нравственные начала: изд. 2-е, испр. М., 2006. С. 34.
8. О внесении изменений в статью 23 Федерального конституционного закона «О военных судах Российской Федерации»: федер. конст. закон от 23.06.2016 № 4-ФКЗ // Российская газета. 2016. 28 июня.
9. О внесении изменений в Федеральный закон «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации»: федер. закон от 23.06.2016 № 209-ФЗ // Российская газета. 2016. 28 июня.
10. О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с расширением применения института присяжных заседателей: федер. закон от 23.06.2016 № 190-ФЗ // Российская газета. 2016. 28 июня.
11. О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР «О судоустройстве РСФСР», Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях: закон РФ от 16.07.1993 № 5451-1 // Российские вести. 1993. 17 авг.
12. О Концепции судебной реформы в РСФСР: постановление Верховного совета РСФСР от 24.10.1991 № 1801-1 // Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного совета РСФСР. 1991. № 44. Ст. 1435.
13. О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания: постановление Пленума ВС РФ от 22.12.2015 № 58 // Российская газета. 2015. 29 дек.
14. О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации: федер. закон от 20.08.2004 № 113-ФЗ // Российская газета. 2004. 25 авг.
15. Пашин С.А. Судебная реформа и суд присяжных. М., 1995. С. 19.
16. Пашин С.А. Суд присяжных: первый год работы. М., 1995.
17. Послание Президента РФ Федеральному Собранию от 03.12.2015 // Российская газета. 2015. 4 дек.
18. Радутная Н.В. Зачем нужен суд присяжных. М., 1995. С. 35, 38.
19. РГИА. Ф. 1405. Оп. 77. Д. 13. Л. 2—9 об.
20. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства: в 2 т. СПб., 1996. Т. 1. С. 433, 448.
21. Swarzerz W.W. Some Observations on the Values of the Jury Sistem: доклад в Федеральном судебном центре в Вашингтоне перед русскими судьями в июле 1993 г. // цит. по: Бернэм У. Суд присяжных заседателей. М., 1995. С. 16.
Спасибо за ваш голос!
Вы уже проголосовали!